Недостойная - стр. 100

— Или сначала Арчибальд придумал закон, а потом уже вспомнил о тебе? Эн, я могу быть не прав, но, во‑первых, я считаю, что это не имеет особого значения, а во‑вторых — всё могло происходить одновременно.

Я достала из сумки пульт управления и поинтересовалась:

— Это как?

— Арчибальд давно положил на тебя глаз, закон давно требовал разработки, и принц мог сообразить об этом одновременно. Эн, если тебе нравится Арчибальд и ты видишь в нем свою дальнейшую судьбу, то должна понимать и помнить, что Альго все такие. Это в их крови. Любовь любовью, а служба службой, и они используют тех, кого любят, по максимуму, не считая это чем‑то зазорным. Они правители. Они так воспитаны. Арчибальд всю жизнь будет носить тебя на руках, но при этом не забывая демонстрировать твоё происхождение. Как и то, каких успехов ты добилась, невзирая на него и уровень дара.

Да, он прав. Но пока я была не готова об этом думать. Особенно учитывая то, какую процедуру нам сегодня предстояло пережить.

Я вздохнула и, сжав пульт в руке, повернулась к архимагистру. Он был такой смешной с этими датчиками по всей груди. Лёгкая небритость на щеках, карие глаза, полные какого‑то непонятного для меня чувства, слабая усмешка на губах… Смотрю на него — и сердце сжимается. И в голове туман, и в пальцах дрожь. Неужели это когда‑нибудь пройдёт?

— Сейчас будет… немного больно, архимагистр.

— Я уже догадался. — Усмешка стала шире. — Давай, Эн, не жалей меня.

— Ну… кто‑то же должен вас жалеть, — сказала я тихо и нажала нужную кнопку.

Арманиус выгнулся на диване дугой, глаза закатились, с губ сорвался чуть слышный стон. Это была самая болезненная, самая ужасная из всех моих процедур. И увы — теперь её нужно было терпеть целых семь дней.

Десять минут я пропускала через тело ректора чистейшую силу пополам с электрическим током — «демонский коктейль», как назвал этот метод Валлиус, когда я впервые предложила его использовать. Многие пациенты начинали безудержно кричать от боли, другие теряли сознание, третьи непроизвольно ходили под себя… Арманиус терпел, сжимая зубы и руки так, что побелели скулы и костяшки пальцев.

Через десять минут я вновь нажала кнопку, прекращая процедуру. Тело ректора осталось напряжённым, глаза — зажмуренными, и только с губ сорвался тихий вздох. Я подошла ближе, сняла все датчики, закинула их в сумку, а потом погладила архимагистра по голове. По сути, на сегодня я закончила, можно уходить… Даже не так — надо уходить, меня ждут другие пациенты. А я вместо этого села рядом и осторожно обняла Арманиуса за горячие, будто бы обожжённые плечи.