Недоросли. Холодные перспективы - стр. 9

– Может быть, – охотно поддержал пан Адам. Прищурился, словно что-то припоминая. – В прошлом году Тадеуш Булгарина издал книгу «Правдоподобные небылицы, или Странствия по свету в двадцать девятом веке». Занимательное чтение. Не доводилось листать, молодые люди?

Юноши согласно мотнули головами.

Не доводилось.

– Непременно прочтите, – Мицкевич странно усмехнулся. – Главные герой оказывается внезапно в грядущем времени, на тысячу лет вперёд… так вот, там, среди прочих любопытных вещей, пан Тадеуш описывает некую «сочинительную машину», из которой можно узнать очень многое. Должно быть, и книги в ней содержатся тоже. Как знать, может, к двадцать девятому-то веку эти машины и станут такими, чтобы уместиться в такой вот (пан Адам тряхнул чемоданчиком с пистолетами) саквояж.

Как знать, как знать…

Глеб промолчал, прикидывая, кто бы это мог быть такой – Тадеуш Булгарин. Тадеуш… да ведь это же Фаддей Венедиктович! Тот, что написал «Осаду Сарагоссы» и «Марину Мнишех», которые он, Глеб, читал в журналах в библиотеке Корпуса!

– Где… издано? – прерывисто выговорил заинтересовавшийся Кароляк, пинком отворяя дверь парадного. Юноши протолкнули кофр в дверь и, отдуваясь, поставили его на снег рядом с другим. А Юзек уже озирался по сторонам, выглядывая свободного извозчика.

– В прошлом году выходило в «Литературных листках», а в этом – в журнале «Северный архив», – Мицкевич осторожно притворил за собой дверь. – Не люблю, когда хлопают дверьми… должно быть, и окончание там же, в «Северном архиве» и выйдет.

Лихо подкатил извозчик, едва не забрызгав мокрым снегом, придирчиво оглядел с головы до ног, отметив, должно быть, в уме и шинель Невзоровича, и редингот Кароляка, и каррик4 Мицкевича.

– Прошу, господа!

– Господа не едут, – холодно произнёс пан Адам, и в ответ на рванувшиеся возражения Невзоровича и Кароляка только запрещающе приподнял трость. – Не стоит протестовать, панове… не люблю долгих прощаний, поэтому расстанемся здесь. Пан Глеб, рекомендую вам не ограничиваться только обществом русских, сведите знакомство с поляками и литвинами, это необходимо здесь. Пан Габриэль введёт вас в салон к Шиманской, в общество Олешкевича… пан Габриэль, я полагаюсь на вас и оставляю вашим заботам нашего юного друга.

Юноши не стали больше спорить, послушно склонили головы.

Извозчик помог Юзеку взгромоздить на запятки оба кофра, откинул перед Мицкевичем дверцу пролётки. Пан Адам легко вскочил по откидной ступеньке, обернулся, не садясь на сиденье.

– Итак, прощайте, господа!

Когда пролётка скрылась за поворотом, Габриэль повернулся к Невзоровичу: