Нечто из Рютте - стр. 39
– Моя худоба на крейцеров сорок потянет.
– Ну, тогда он еще больше отдал за своего коня.
– С ума сойти. А вдруг, такого коня убьют?
– Дестриэ – это турнирные кони, их редко убивают на турнирах. А в бой на таких только герцоги и графы идут. У них на много таких коней денег хватит.
Волков переехал с одной стороны дороги на другую, чтобы избежать огромной лужи. И увидел то, что они искали. Ёган продолжал говорить что-то про коров и коней, когда солдат его окликнул:
– Стой.
Лошади встали.
– Видишь? – Спросил Волков.
– Нет, а чего?
Ёган, скорее всего, и правда, не видел, а вот у Волкова глаз был наметан. Он такие картины видел сотни раз. Всю сознательную жизнь смотрел такое:
– Не видишь?
– Нет, а чего видеть-то?
– Вон, – солдат указал вперед, – копыта из канавы торчат.
– Где?.. А-а, вот она наша коняга.
Ёган проехал вперед шагов тридцать и спрыгнул с коня, Волков двинулся за ним.
Полузатонувший труп лошади лежал в придорожной канаве, только ноги торчали в сторону дороги. Дорогой конь был убит. Какое-то животное вырвало ему кусок из шеи. Ёган встал руки в боки и со знанием дела заявил:
– Волки.
– Где ты видел, что бы волки нападали на всадников, да еще такой кус из шеи могли вырвать. А почему дальше жрать не стали? Или волк один был? Да один бы никогда не напал бы.
– А кто ж тогда? Медведь?
– Не знаю. А у вас тут медведи водятся?
– Не видал, – признался Ёган. – Кабаны – да, лоси, опять же…
– Ты где-нибудь видел, что бы лоси грызли лошадей? – Спросил Волков и, оглядевшись вокруг, добавил: – Интересно, а куда парень делся? И следов никаких.
– Да какие тут следы? Все утро дождь льет. Хотя стоп, вот след. – Ёган остановился, – вот еще… Босые ноги…
Солдат тоже увидел отпечатки босых ног на глине.
– А парень босой уезжал?
– Не, они босые не ходят.
– Кто – они?
– Ну, они, семейство трактирщика.
– А не помнишь, в чем он был?
– Не помню. Может, в чунях, может, в деревяшках. Но не босой точно.
Волков слез и чуть прошелся подальше в редколесье. Следы терялись под водой, которой было залито все вокруг. Ёган стал орать, звать малого, но все было тщетно. Никто не откликнулся, и следов они больше не находили. Было тихо, сыро и безлюдно.
– Ты с коня седло сними. – Сказал солдат. – Седло ламбрийской работы.
– А то, как же, че ж бросать такую вещь, дорогую. Я бы подковы отодрал, да инструмента нет. А подковы то хорошие. Наш кузнец за такую работу крейцер попросит.
Волков смотрел, как Ёган ловко снял седло и с мертвой лошади, которая, к тому же, была полупритоплена.
«Из него вышел бы неплохой солдат, – подумал он, – из крестьян всегда солдаты получаются лучше, чем из городских».