Нечайная Роза - стр. 39
Боже, я украла самого известного в мире алкоголиков француза у толпы журналистов, чтобы спросить, умеет ли он готовить, как настоящий французский мужчина. Ну о чем же еще я могла говорить с полным ртом?
— Ну уж вы скажете! Во Франции, конечно, многие мужчины умеют готовить, но не абсолютно все. Я умею, — улыбка аж до французских ушей. — И вот что скажу — вы, русские, ужасно упростили свою повседневную кухню, забыв, что в ней есть икра, грибы и таящая во рту рыба…
Сказал бы ему кто, что для многих русских это непозволительная роскошь. Но такие русские его не волнуют — они не пьют его коньяк. Продвигает он свой товар среди тех, кто ест икру ложками, и черную тоже. Только и не каждый француз на Марди-Гра обжигает блины в самом дорогом его коньяке… И совсем уж редкие гурманы пьют коньяк с молоком. Я отказалась и мне предложили его чистым с улыбкой.
— Коньяк — это все-таки для мужчин, — попыталась я остаться трезвой на своем первом знакомстве с Лаэсом.
— Не думаю, что можно говорить о существовании коньяка для мужчин и коньяка для женщин. Особенно в вашей стране. Всему миру известно, что ваши женщины делают работу, которую в остальном мире обычно оставляют мужчинам. Наверное, и пьют ваши женщины наравне с мужчинами…
Это был вопрос? Если да, то меня он вогнал в полный ступор.
— Русским женщинам нужно предлагать восточный вариант — со змеиной кровью, — улыбнулся Осинский, — но его, увы, тут нет…
Я не оценила шутку и осталась с каменным лицом, не понимая, что сделала не так, ведь это намек на что-то… Не мог же Осинский оскорбиться за меня и выбрать чисто французскую тактику защиты, пусть и сказанную по-английски? Но если кто-то услышит, кроме переводчика, который спешил перевести все сказанное французом для любопытствующей публики, не поплатится ли мой Лаэс работой?
Боже, ну я же впервые в подобных кругах ада вращаюсь… И больше никогда, никогда… Не хочу быть центром внимания. Хочу быть крохотной икебаной на чайной церемонии, которая обязана сливаться с сервировкой стола и интерьером. Даже мой цветочек в волосах покраснел…
— Тогда пейте наш коньяк чистым, мадам? — взглянул он мельком на Осинского, и тот кивнул на неверно выбранный вариант обращения к незамужней девушке. — Мы появились в вашей стране задолго до Кока-Колы и Макдональдса, даже с учетом того, что ваше политбюро отдавало предпочтение другим французским коньякам и не пускала наш товар в магазин “Березка”.
А я предпочитала уйти — хоть куда, хоть в туалет, только бы исчезнуть из этой толпы.
— Ты в порядке? — Осинский дожидался меня подле туалета, а я не знала этого и проторчала перед зеркалом лишние десять минут, чтобы месье успел обо мне забыть.