Нечаянно женат. Ребенок прилагается - стр. 22
– А я – Регина. Была. Пришлось вот стать Фаиной…
– Охренеть.
– Может, слезешь с меня? И охренеешь как-нибудь отдельно? – Она поерзала, безуспешно пытаясь меня столкнуть.
– Нет. Мне так удобнее, знаешь ли.
– Хам и козел. Бессовестный.
– Очевидно, я не самый главный хам в вашей жизни с Агатой.
Какое-то странное чувство защекотало внутри. Защипало в груди. Требовало выхода.
Пришлось его срочно заталкивать обратно и ни за что не выпускать.
– Освободи меня. И я сразу же брякнусь перед тобой на колени! Буду биться лбом в пол и возносить молитвы за твое здравие! – Она вздохнула. Прикрыла глаза. – Тебе мало откушенного языка? Хочешь, чтобы еще и нос сломала?
– Ты дашь мне развод, Регина?
– Я – Фаина. И развод тебе дать не смогу. У моей дочери есть законный отец, у меня – законный муж. И это нас обеих вполне устраивает!
– А если я предложу тебе денег? – Это был последний аргумент. Я его берег на самый крайний случай. Не потому, что жадный и скупой. А потому, что шантаж – дело бесконечное. Заплатишь один раз – потом ни за что не отделаешься!
– Поздно.
Язык еще до конца не прошел. И постоянно напоминал мне, что целовать Фаину без разрешения – так себе идейка. Опасная и недобрая…
Но она так аппетитно облизала свои губы, пересохшие от волнения… Так вкусно они смотрелись…
– Что ты творишь? Я реально кушу тебя за нос! И лечить уже не повезу. У меня нет знакомых ЛОР-ов, которые смогут зашить как следует!
– Пахнешь чем-то потрясающе. – Притворился, что просто ее обнюхиваю. Правда, нос убрал подальше – к шее, к плечам… Аромат у нее одуряющий.
– Манная каша. И малиновый джем. Ты голодный, что ли? Там осталась порция, пойдем, и тебя накормлю…
– Мааам… А вы что, кушать собираетесь?
Твою ж налево!
Вот она, прелесть семейной жизни: только забрался на женщину, тут же из-за спины доносится «маааам»
– А что ты здесь делаешь, малыш?
Я уже скатился с Фаины-Регины, и теперь прятался под одеялом. Притворился ветошью, короче.
– Я тоже кушать хочу. Ты же папе кашу предлагала? А мне наложишь?
– Давно ты здесь?
Фаина подскочила с кровати с грацией, присущей трепетной лани – зацепила и столкнула меня, замотанного в одеяло. Переступила, даже не глянув, что случилось, и рванула к дочери.
– Нет. У меня живот заурчал. Так громко, что ушам стало больно. И вот я проснулась. А вы тут про еду говорите…
– Ну, пойдем, покормлю тебя… Хотя ты знаешь: это очень вредно, лопать по ночам!
– Эй, дамы! Дочь! Агата!
Они обе удивленно оглянулись, уже от двери.
– А как насчет меня? Так и бросите, покалеченного и беспомощного?
– Пап… Даже я понимаю, что ты притворился. – И все же, Агата проявила милосердие: подошла ближе, сдернула с меня одеяло. – Пойдем. Я с тобой поделюсь. Может, тогда не я, а ты растолстеешь…