Небывалому быть. Часть 1 - стр. 51

– Как прошло-то все?

– Отстояли! – махнул устало рукой капитан. – Потерь много, оружие на исходе, но ничего, выстояли.

– Солдат там был, – слабо проговорил Петр, – Васютков фамилия. С ним что?

– Живой твой Васютков, – Алексей закурил и протянул слабому Петру затянуться. – И ты поправляйся.

– Мне бы в Петроград, – поручик закашлял, – там Анна в госпитале.

– С ума сойти можно! – Алексей поперхнулся дымом. – Что ребенок делает в столице?

– Сестрой милосердия там состоит, и она уже давно не ребенок. Анне двадцать.

– Ну, в Петроград, так в Петроград, – махнул рукой Горин и обратился к фельдшеру, который занимался погрузкой раненых в грузовые машины: – Оформляйте.

Петроград. Июнь 1916 г.

– Профессор говорит, что с легкими уже все в полном порядке, но все же не кури так часто, – Анна с укором посмотрела на лежащего в больничной койке брата и поставила на тумбочку банку, служившую пепельницей. – По дороге тебя растрясло сильно, да и ухода соответствующего не было, вот и болят раны постоянно.

Петр с наслаждением закурил и с непривычки закашлялся. Почти два месяца без сознания, постоянная боль в груди и руке. Нескончаемый шум в голове и ночные кошмары мучили поручика. Поправлялся он медленно, чем вызывал беспокойство сестры и доктора. Анна не отходила от брата ни на минуту. Пренебрегая своими прямыми обязанностями, она сидела около Петра, мечтая только об одном: чтобы он поскорее открыл глаза и попросил закурить. Брат курил много. Вечная папироса в губах – таков неизменный портрет Петра Зуева.

– Ну, дома-то что? – откашлявшись, спросил поручик.

– Все хорошо. Восемь жеребят за весну. Игнат опять в запое, так что делами занимается папа. Зоя по дому хлопочет, ходит за папой по пятам с микстурами, чтобы он ненароком не забыл их принять. Я верю Зое только потому, что она присматривает за папой, а я могу быть здесь, – Анна встала и открыла форточку. – Аля недавно посетила Петроград, были в Мариинском, обалдели от Кшесинской…

Петр с усилием затушил папиросу.

– Надеюсь, Александра Михайловна в добром здравии?

– Вполне, – Анна поправила подушку и невольно задела раненую руку брата.

– Ой! Больно.

– Прости, – испугалась Анна и тут же вспылила: – А Але не больно, Петя? За два года ни одного письма, как будто нет ее на свете!

– Не думаю, что графине интересны военные новости. Принеси мне бумагу, отцу написать хочу. Я диктовать буду, а вы, милая сестрица, – писать.

Анна сделала рожицу брату и вышла из палаты.

По широкому коридору бродили больные, держа на весу раненые конечности. С перемотанными головами, они находили в себе силы выйти на воздух и, придерживаемые сестрами, – прогуляться по парку.