Небуляры - стр. 34
«Длиной хвоста – это правильно! Мудрые тут местные жители, даром что с виду на земную рыбу-ската похожи», – мелькнула рядом мысль Арсена Оболенского. Этнограф просмотрел запись в мираже своего микрокомпа и убрал мираж. Деревенский двор затихал, гости разлетались по верхушкам аморфитов, некоторые ныряли в окна, устраиваясь на ночь. Выключились кухни, затихли хлопки крыльев, только Гиал еще описывал круги над двором, высматривая нарушителей порядка.
– Ну, я, пожалуй, тоже пойду спать. Никогда в жизни еще не спал в аморфите! – объявил Оболенский, направляясь к одному из аморфитов, замыкающих стену с восточной стороны. Насколько знал Дан, там было несколько пустых растений, выскобленных изнутри. В них было все, что нужно для цивилизованной жизни, включая водопровод.
– А как же мы? Мы тоже должны спать в аморфитах? Или как? – шепотом спросила Аурика.
– Или как, – прошептал ей на ухо Дан, и девушка засмеялась, быстро блеснув ровными зубами. Наконец-то все получилось так, как он задумал! Они отправились в аморфит, и не спали всю короткую стикскую ночь, не закрывая биоволновых фильтров и накрывая внушением всю деревню. Должно быть, согласованное любовное мыслепение у них тоже получилось, потому что к утру в рассветном небе летали на черных крыльях чуть ли не десять молодых пар, сплетя хвосты и не обращая внимания на старинные обычаи.
5
«И ты, рабья душонка, не понял еще, что тебя оскорбляют?» – Луч Две Тысячи Восьмой закружил вокруг себя крупные белые искры взволнованной речи. В красном огне Лаланда-Х они светились ярко, как на Астрионе. Что он без конца толкует об оскорблениях, когда на Лаланде-Х наконец-то строится настоящая научная база, принадлежащая Астриону? «Тебя унижают, на Невидимку сбрасывают, в низший заряд превращают! – продолжал он, раскидывая в красных волнах Лаланда-Х крупные сверкающие спирали. – Сначала высокородный специально делится в восходящем потоке, на стороне Астриона, обращенной к Невидимке, чтобы ты родился беспамятным и бесплодным. Потом он за это делает тебя рабом и учит тому, что еще не успел забыть сам, а потом лишает тебя прав на твои собственные изобретения! Будь она проклята, эта их Древняя Память! Нас даже не рождают, нас создают! И даже двуногие люди уже знают разницу – высокородных они называют астрионидами, а нас всего лишь астриониками! »
Вихрь Сто Первый задумчиво выбросил в ярко-желтые волны строящейся научной базы цепочку белых звезд. «Мы сами никого родить не можем, а значит, высокородные нам нужны хотя бы для этого».. Две Тысячи Восьмой вытянулся в прямую линию, свернулся в спираль и снова превратился в шар.