Небо в алмазах - стр. 52
Я совсем не знала мужчин. Мне тяжело давалась их логика. После Миши я толком ни с кем не встречалась. В Дубае сложно найти серьезного мужчину, настроенного на отношения. Там все живут временно, пока действует рабочий конструкт. А несерьёзные встречи меня не очень интересовали.
Похоже, зря. Будь хоть какая-то интрижка для здоровья за это время, может и не позволила бы Роману…
Я тут же хмыкнула. Кого обманываю? У меня не было шансов в любом случае.
Переводя дыхание, я ждала, когда хлопнет входная дверь. Но вместо этого из гостиной потекла мелодия, до боли знакомая, мягкая, инструментальная. Я не сразу поняла, что это звучит мой рояль.
Рома играет?
Я вышла из кухни и застыла в дверях. Я знала эту песню. Однажды Звездин летал на концерт в Лондон и на обратном пути крутил этот трек без остановки и громко. Мне понравилась баллада, я выучила её наизусть. После развода, будучи беременной я долго крутила ее в плейлисте на повторе. Именно она и звучала сейчас в моем доме.
Роман не только играл, он пел о лжи, нарушенных обещаниях, о правде, которая слишком горькая после повторного отрицания. Он пел о гордости и предательстве. Он пел о том, что всему наступает конец однажды.
Я стояла и слушала, не двигалась, словно окаменела. Его голос был таким чувственным, завораживающим.
Это было так сильно про нас, что мне снова стало страшно. Это ведь случайность? Он не может знать и петь про нашу ситуацию. Все совпадение и игра моего больного воображения. Сейчас мой незваный гость доиграет красивую мелодию и уйдет.
Роман резко оборвал проинрыш, обернулся ко мне на крутящимся стуле. В его глазах было уже совсем не то, что я видела минуту назад. Никакой нежной растерянности и обжигающей страсти. Во взгляде появилась угроза и даже злость. Я решила заговорить первой, чтобы немного сгладить свою грубость.
- Я не знала, что ты играешь.
- А если бы знала, то притащила бы рояль в салон самолета? – жестко ответил Роман.
Он словно ударил меня этими словами. Но потом Звездин выдал то, что действительно причинило боль и лишило последних крупиц спокойствия.
- Я знаю, что Кирилл – мой сын.
Где же гром, молния и огненная сера? Кажется, карающий ангел пришел наказать меня. Почему под ногами все еще пол, а не котлы с кипящей смолой?
Мое сердце метнулось в пятки, потом резко подпрыгнуло, сделав сальто у горла. Я сглотнула.
Но собрав все силы и вспомнив навыки самой лучшей и невозмутимой бортпроводницы, я тихо и очень спокойно произнесла:
- Что, прости?
- Я знаю, что Кирилл – мой сын, - повторил Роман голосом, напрочь лишенным эмоций.