Небо слишком высоко - стр. 23
Милена, быстро нажав кнопку экстренной остановки, привлекла к себе сына и перешла с английского на герцословацкий:
– Мой мальчик, запомни, что мы обязаны твоему отцу всем. Он человек своеобразный, однако не стоит его злить.
– Мама, а ты с ним счастлива? – спросил вдруг Тициан, и Милена внезапно ощутила, что к глазам подкатили горячие слезы. Нет, она не имела права расплакаться, только не сейчас, только не при сыне, только не от этого вопроса…
Сын, обняв Милену, зашептал:
– Мамочка, не плачь, прошу тебя! Я тоже его ненавижу, хотя в то же время люблю. Он ведь все же мой отец… Однако он ужасный человек. Он не ценит тебя, абсолютно не ценит! Думаешь, я не знаю, как он пристает к своим симпатичным помощницам и щиплет за задницы юных официанток. И это на приемах, когда ты стоишь в метре от него!
– Мой мальчик, прошу тебя… – Милена все же разрыдалась, думая только об одном – если ее увидят с зареванным лицом слуги или агенты секретной службы, то кто-то из них тотчас донесет об этому Делберту. А тот ужасно не любил, когда его жена – вне зависимости от порядкового номера – прилюдно плакала.
Тициан же, обняв ее, продолжил:
– Разве я не прав, мамочка? Думаешь, если я по большей части молчу и ничего не говорю, то не понимаю, что происходит вокруг меня и что за человек мистер президент, который, по странному стечению обстоятельств, является моим отцом?
– Мой мальчик, прошу тебя… – повторила Милена, чувствуя, что слезы застилают глаза и бегут по щекам. Да, выглядеть она будет ужасно – нельзя, чтобы кто-то увидел ее в таком состоянии. Нельзя!
– Мамочка, он не только не любит тебя, он тебя не ценит! Ладно, вероятно, так во многих семьях, однако почему он ведет себя так вызывающе? Вот сейчас, в самолете, он схватил за грудь стюардессу, а сотруднице секретной службы сделал такой напичканный непотребностями «комплимент» по поводу ее спортивной задницы, что другая бы на ее месте вчинила бы ему иск в сто миллионов – и выиграла бы дело!
Милена молчала, зная, что все, о чем говорит сын, чистая правда. То, что Делберт схватил на «борту номер один» какую-то официантку за грудь, ускользнуло от ее внимания, однако она слышала те ужасные пошлости и сальности, которые муж отпускал в адрес молчавшей и не смевшей возразить ему молодой агентши, явно не знавшей, как вести себя в подобной кошмарной ситуации, когда к тебе пристает сам президент США.
– Я поговорю с Грэгом, пусть допускает до охраны Делберта только мужчин… – залепетала Милена, а сын заявил:
– Мамочка, не в этом же дело! Не в этом! И ты прекрасно это сама понимаешь. Я не могу уже терпеть, как он постоянно тебя обижает. Как он пренебрегает тобой. Как он унижает тебя. Как он…