Небо, под которым тебя нет - стр. 9

Можешь называть это синдромом жертвы, но в глубине души я и правда жалел себя. Я хотел, чтобы ты всегда была рядом. Но ты не вещь, которая принадлежит мне. Твоя любовь – это летний ветер. Ты проявляешь ее, но мне хочется большего. Я не могу обладать тобой, хотя это мое единственное желание.

Я помню тот вечер, когда ты позвонила мне посреди недели. Твой голос звучал взволнованно. Ты попросила меня встретить тебя на улице кукол, так как тебе показалось, что за тобой кто-то увязался. Конечно, я сразу бросился туда.

Мирай

Я снова рисовала в одиночестве в парке. День был плодотворный, наполненный вдохновением и старанием, – я закончила пять глав. К вечеру захотелось увидеть тебя, поэтому соврала о том, что за мной кто-то увязался. Просто так захотелось, понимаешь? Интересно было узнать, насколько я не безразлична тебе.

И ты пришел. Пришел так быстро, что на мгновение я подумала, уж не следил ли ты за мной и знал, где я. Мою ложь выдавала улыбка.

Такая дура.

Меня никто и никогда не любил по-настоящему. А ты любил до самого конца…

Мирай

Мы продолжали идти от улицы кукол в сторону твоих апартаментов. Изредка проезжал полицейский патруль. Неоновые вывески бледно мигали, сопровождая все это электрическим треском. Ты иногда щурил глаза или закрывал их ладонью, они были слишком чувствительны – я видела, как слезы стекают по твоим бледным скулам. Резкий свет доставлял тебе боль, мне же, наоборот, нравился сверкающий неон Токио. Кажется, тогда у меня уже было чувство, что совсем скоро я окажусь в туманном мраке, где единственным цветным элементом будут голубые бабочки, парящие над темной лесной травой, поэтому я так ценила каждый момент, проведенный в городе.

Ты впервые привел меня к себе домой. Оказавшись в этом небольшом темном пространстве, я словно переступила какую-то грань в наших отношениях. Будто мы стали ближе, и сейчас ты откроешь мне какую-то тайну, которую больше никто не знает.

Я ошиблась. Время еще не пришло.

Хидео

Мои апарты – небольшая студия на четвертом этаже. Тихие соседи, с которыми я изредка пересекаюсь в лифте, всегда автоматически отводят глаза. В холле стопки манги на кофейном столике, автомат с напитками, десяток зонтов у выхода и шумный кондиционер. Когда за окном плюс тридцать пять градусов, у ресепшена всегда пусто, лишь манэки-нэко машет рукой, рассекая воздух и издавая едва уловимый бархатный звук. Он встречает постояльцев, призывая своей фарфоровой лапкой то ли деньги, то ли удачу.

В помещении творческий хаос. Все стены заклеены рисунками, изрисованы иероглифами. Всюду валяются таблетки. Не успел убраться. Да, в общем-то, и не собирался.