Небо № 7 - стр. 10
– Первое вряд ли, второе – только по желанию. Ну или наоборот. Решай сама.
– Решила. Поехали. – Затушив бычок, я сканировала пространство на предмет урны.
– Обычно в такие моменты девушка спрашивает точный адрес и сообщает его по телефону вышестоящим. Теперь я поинтересуюсь, в чем подвох?
– А я сама по себе. И телефона у меня нет. – За неимением других опций я протолкнула бычок сквозь канализационную решетку.
– Одиночка, значит? Или, как там у вас говорят, индивидуалка?
Только не сдаваться! Как меня отец в детстве учил, сила воина в его безупречности. Думаю, данная теория применима и ко лжи.
Я вздрогнула от прикосновения Макса. Он с силой выдрал нить, на которой висела пуговица манжеты. Я задела ею, когда выкладывала багаж на ленту. Последние годы я перешла на капсульный гардероб и потому извечно была одета в джинсы разной степени узости и белые рубашки разной степени расхристанности. Сегодня все было ýже и расхристаннее, чем обычно. Но своему фирменному стилю последних лет в плане материи облачения я не изменяла.
– На. – Он протянул мне ее, потом положил эту чертову пуговицу с кричащим логотипом дорогого бренда по центру моей ладони. – В карман убери, приедем – пришьем.
Предвосхищая его вопросы, я начала отвечать:
– Рубашка – подделка. Стоит копейки – выкину, и все.
– Врешь, – продемонстрировал он свою наблюдательность, когда галантно открывал мне дверь.
– Почему ты так думаешь?
– Иначе бы ты выкинула пуговицу, но ты убрала ее в карман.
Я промолчала. Его взгляд кутал заботой, но открыто жалеть меня он стеснялся, хотя с самого моего появления учуял червоточину. Глядя на его фигуру, я наконец поняла, что такое сажень в плечах. И даже на глаз могу прикинуть, сколько это в сантиметрах.
Рядом с ним хотелось просыпаться. И быть может, даже засыпать. Так сложилось, что у меня в жизни было только двое мужчин, и оба вызывали отторжение за завтраком. А тут первый, с которым хотелось разделить утренний кофе, а не унестись прочь, в кокон одиночества. Но у моего персонажа такой сцены не прописано.
Однажды к нам в школу искусств приезжала ирландская драматургиня и борец за феминизм и феминизмы, и она рассказывала, что когда работала над пьесой про бомжей, то неделю провела в ночлежке и питалась на свалках города. Брызгая слюной, она призывала нас изучать все грани жизни, ибо иначе в словах нет правды. А где нет правды – там ложь. Кажется, я только что получила шанс опробовать на зуб первый сюжет. Да еще и получить деньги.
На Максе была измятая за трудовой день рубашка, которую он на долгом светофоре заменил хлопковой футболкой. Мы удалялись от центра города. Я чувствовала, как запахи наших духов смешивались в единый ольфакторный орнамент. Хотелось пить пузырящееся лето в красивых бокалах.