Небесный огонь - стр. 43

Парни насытились и, поблагодарив хозяйку за угощение, вышли.

Прибирая со стола, Илинэ заметила в берестяном коробе клубок спутанных оленьих сухожилий. Кто-то отделял их, не закончил и бросил.

– Руки по заделью скучают? – улыбнулась старуха девушке и подала ей колотушку для расщепления волокон.

Привычный труд успокаивал, заставлял сердце биться ровнее. В голову пришли нежные мысли о будущем ребенке Олджуны. Страх перед собственным будущим отдалился и стих. Про себя Илинэ решила: она не станет сидеть сложа руки. Если все время двигаться и что-то делать, хватит сил справиться с давящей неизвестностью.

Видя, с какой радостью девушка взялась за работу, старуха предложила:

– Если хочешь, скатай нитки, когда вылущишь. Я из-за смерти старика еще долго к ним не притронусь, а ты чужая, тебе можно.

– Почему не мне? – ревниво спросила Олджуна.

Не глядя на нее, Жена-висящего-на-березе сказала:

– Ты непраздна.

Олджуна изумилась:

– Откуда знаешь?

– Несложно было понять. Ты не ела лакомые языки, ведь если родится девочка – будет языкастой. Ты отвернулась от вкусных язевых голов, ведь если родится мальчик – будет сопливым. Но ты несведуща в том, что тебе нельзя сучить нити, – роды будут длинными и трудными.

Мужчины принесли полные ведра отборной рыбы. В глубокой протоке нерестился запутанный перевертышем времени язь – красивая рыба, похожая на круглые серебряные мисы. Илинэ помогала женщинам отделять рыбьи кости, частыми косыми линиями надрезала тяжелые бело-розовые пластины для вяления. Старуха, с удовольствием наблюдая за ее проворными движениями, сказала:

– Завтра разойдемся в разные стороны. Возьмите мешок юколы и мою ярангу. У меня нет дочери, которой я могла бы ее завещать, а у жены сына своя яранга. Пусть мое жилье послужит еще, бросать жалко. Это хороший дом, прочный, теплый, а какой ловкий! Собирать-разбирать легко. От болезней в нем никто не помирал. – Кинула тоскующий взгляд на туес с мощами мужа: – Пришла мне пора переселиться к сыну.

Обняв три продымленные до черноты главные жерди разобранной яранги, Жена-висящего на-березе заплакала.

– Мой дом охранит и согреет, – говорила она потом, показывая Илинэ, как складывают покрышки яранги, чтобы они занимали меньше места, как навьючивают их на оленей. По морщинистым щекам без остановки лились слезы.

– Заботливый дом убережет тебя от бродячей стужи. У нее длинные пальцы, она может заморозить сердце…

Олджуна резко повернулась к возившемуся с сетями Соннуку:

– Я не пойду с тобой, – прошептала яростно. – Я хочу возвратиться с этими людьми в Элен!