Небесный Артефактор - стр. 33
– Понимаю. – Я поморщился. Опекун прав. Если удастся выиграть, преподаватели с подачи директора с легкостью устроят мне «веселую жизнь»… или не устроят. Но возможность такая есть. – Однако ложиться под систему, влезая в игры университета и адмиралтейства, мне тоже не с руки. Прожуют и косточек не выплюнут, если я правильно понял Мишкины намеки.
– Вполне возможно… – протянул дядька Мирон и вдруг встрепенулся: – А знаешь, ты же все равно будешь с нашим соседом разговаривать на эту тему? Вот и закинь удочку насчет присмотра студенческого совета. Ставлю гривну против марки, что у них найдутся связи в Ладожском братстве. Если, конечно, сможешь уговорить Михаила на участие в твоем плане.
На объяснение смысла сказанного опекуну пришлось потратить не меньше получаса. Зато к моменту возвращения Хельги я был уверен, что у меня есть не одна тема для предстоящего разговора с Горскими.
Намеки опекуна, что называется, пришлись ко двору. Беседа со старшим Горским, при моем появлении в их доме пребывавшем в весьма раздраженном состоянии, в конце концов свернула в нужную сторону. Иван Федорович закончил с чтением нотаций и, тяжело вздохнув, взялся за бокал с коньяком.
– Итак, молодые люди, что вы намерены делать в этой ситуации? – осведомился он, когда немного успокоился.
– Примем предложение директора, я полагаю, – индифферентно пожал плечами Михаил. Очевидно, отец и до моего прихода изрядно проехался по его мозгам, так что выслушанная нами тирада старшего Горского не произвела на Мишку никакого впечатления. А говорят, что повторение – мать учения. М-да.
– А мне бы этого не хотелось, – сказал я, когда Иван Федорович перевел взгляд с сына на меня. В глазах старшего Горского явственно мелькнуло любопытство.
– Интересно, и как же ты хочешь избежать этого… ультиматума? – спросил отец Михаила, покачивая тяжелым бокалом, на дне которого темным янтарем сияла ароматная капля – все, что осталось от налитой себе Горским порции коньяка.
Вот мы и перешли к делу. На изложение возникшей у меня идеи ушло меньше четверти часа. Нет, можно было бы и быстрее, но Иван Федорович не угомонился, пока не вытащил из меня все подробности. Загонял, как на экзамене, честное слово…
– Что ж… мысль здравая, – заключил он, закончив допрос и как следует обдумав предложенное, на что у него ушло еще две порции коньяка. Впрочем, на трезвости мышления Ивана Федоровича этот факт, кажется, никак не сказался. – И я даже понимаю, почему ты не хочешь, чтобы Михаил пошел тем же путем. Но почему ты сам не хочешь учиться в Классах?