Небесные мстители - стр. 30
– Подтверждаю! – выкрикнул тот и тут же ретировался.
А девушка вошла во вкус и продолжила:
– Товарищ Коробков назвал Чехословакию буржуазной страной? Да, это верно, хотя нужно иметь в виду, что Чехословакия – это не фашистская Германия. Она сама может подвергнуться агрессии со стороны Гитлера, как это случилось в марте с ее соседкой Австрией. Я считаю, что с Чехословакией надо развивать отношения. Она Советскому Союзу не враг. Поэтому приятно слышать, что руководители их делегации не только не имели претензий к летчику-инструктору Званцеву, но и просили его поощрить. Ведь благодаря его умелым действиям удалось избежать человеческих жертв. Кстати, за тридцать восьмой год это четвертая авария в вашем аэроклубе. В летном деле всякое бывает.
«Красиво говорит, черт ее побери», – размышлял Игорь, не отрывая взгляда от этой особы.
Она уже заканчивала свою пламенную речь:
– Итак, товарищи, я считаю, что в поступках комсомольца Званцева нет ничего политического, уголовно наказуемого. Он признал свою вину и заслуживает наказания в виде выговора, пусть даже строгого.
На несколько секунд в зале воцарилось молчание. А затем раздались аплодисменты.
– Скажите, товарищ Мещерская, – громко произнес кто-то. – У нас есть улица Мещерского. Это к вам имеет отношение?
– Имеет! – гордо ответила девушка. – Мещерский Михаил Григорьевич – это мой отец, старый большевик, член партии с девятьсот пятого года. К сожалению, он умер три года назад.
Зал одобрительно загудел.
Секретарь Коробков сидел, насупившись. Теперь ему было ясно, что исключение Званцева не состоится.
Оно и не состоялось. Он получил строгача с занесением в учетную карточку.
Риту провожала группа комсомольцев во главе с секретарем. Пошли расспросы о громких московских процессах, о врагах народа, о международном положении, об отце Михаиле Мещерском. Особенно усердствовал в этом Коробков, у которого была заветная мечта попасть в Москву на комсомольскую работу.
Вскоре вдали показалась автобусная остановка. Сообщение между городком и заводом было регулярное. Автобус отходил каждые полчаса и находился в пути десять-пятнадцать минут.
– Спасибо, товарищи, дальше я сама, – сказала Рита, остановилась и улыбкой проводила комсомольцев завода. – Рада знакомству. Завтра у меня заканчивается практика, отбываю в Москву. Может, когда-нибудь встретимся.
– Конечно, – заверил ее Коробков.
Вечер выдался теплым. Пахло сиренью и тополиными почками.
«С первым выступлением вас, адвокат Мещерская», – нашептывала Рита сама себе, неторопливо шагая в сторону автобуса.