Небесная канцелярия - стр. 24

Как бы там ни было, ведьма отставляет пустую кофейную чашку, и твари из мха бочком-бочком подбираются к ней, ведь там их любимое место. Ведьма расчёсывает пахнущие шоколадом волосы, собирает черёмуховый букет на стол и вяжет веники из полыни пяти сортов парить в бане подруг. Совсем скоро купальская ночь, пройдёт сонный июль, а там и запахнет свежей осенью. И будут танцы, и черёмуховые лепёшки, и солёная черемша дождётся своего срока быть добавленной в суп, и вязаные шарфы тоже будут. А пока май. И пока волосы пахнут шоколадом, и птицы летят только им известным маршрутом, стоит мир.

Утро сегодня выдалось ветреным, холодным и ясным. Ведьма любит повторять, что май – это обратная сторона Самайна, когда невидимое становится видимым, а видимое отступает на второй план. Ведьма всматривается в летящие по небу облака. Скоро их сдует ветер, унесёт на другой край планеты, где, возможно, ведьмины сёстры, которых она никогда не видела, варят диковинные отвары из зубов гигантских муравьёв и пальмовых листьев. А ближе к полудню и вовсе может установиться неподвижная жара. Однако сейчас утро. Ведьма расчёсывает на ветру волосы и слушает, как закипает старый чайник на очаге. Утро за утром она поднимается на рассвете, чтобы прочесть на небе своё имя. Но ветер то пригонит палую листву позапрошлогодней осени, то крики павлинов из покоев индийского раджи, а то и вовсе бездумно хохочет на своём, ветряном, языке, только вот никак не приносит ведьме её имя.

Когда заканчивается раннее утро, ведьма подбирает волосы костяными заколками и идёт в пекарню на краю соседней поляны. Там меняет у смешливой булочницы Изольды корзинку дикого лука на заварные пирожные с начинкой из свежайшего деревенского творога. У Изольды сверкающие белизной нарукавники с красивой вышивкой и чёрная коса до самого пояса. Вечерами, закончив работу, она расплетает косу, садится на крыльцо, поёт всё, что приходит в голову, и кормит вчерашними пирожками птиц и зайцев. В один из таких вечеров к ней впервые и пришла ведьма, не сумевшая назвать своего имени. Но Изольда прожила на этом свете ни много ни мало и всё поняла.

Ведьма возвращается домой к чаю, который как раз настоялся к её приходу, и погружается в новый день, полный забот и хлопот. Она знает, что завтра настанет новое утро и подует совершенно новый, не похожий на другие ветер. Быть может, именно он принесёт вместе со стаей перелётных птиц её имя.

Ведьма часто отсутствует. Уходит искать своё имя. Ищет его в первых проталинах на реке, в прошлогодних птичьих гнёздах и в хвостах падающих звёзд. Где-то она задерживается на месяц-другой, мимо других мест проходит, едва взглянув. И так много-много лет.