Небеса другого мира - стр. 21

– А-а. Ты об этом. Это неприятная история, – усмехнулась я, не желая снова вспоминать всё.

Мейр сердито засопел и всем видом показывал, что не сдвинется с места, пока я не поведаю ему о причине травм.

– Ты уверен, что хочешь это знать? Это… личное, – предупредила я, но медвежутик только подвинулся ближе. Не сводя с меня взгляда.

– А ты можешь сам посмотреть? Ну, ты же показывал мне свои воспоминания. Объяснять словами долго, да и рассказчик из меня так себе, – предложила я.

А что? Скрывать особенно нечего. Если Мейру так интересно, то пусть сам увидит всё, что пожелает.

Медвекотик опять пристально посмотрел мне в глаза, но я ничего не почувствовала, только странную щекотку – похожее ощущение бывает, когда ешь горчицу или васаби. Мейр замер на несколько секунд, а потом начал нервно расхаживать по гостиной.

– Ну, я же предупреждала, что не стоит это выяснять. Слушай, забудь. Это прошлое. Оно осталось там, на Земле. У меня началась новая жизнь и я не хочу тянуть в неё старые обиды или страхи. Во всём произошедшем есть и плюсы: не случись предательства Игоря, и я бы не оказалась здесь, – сказала я, на что тирс фыркнул и куда-то меня настойчиво потащил, зацепив острыми зубами за штаны.

– Куда ты меня тянешь? – спросила я, семеня за Мейром.

Естественно, мне никто не ответил, продолжая меня буксировать в неизвестном направлении.

Встреченные по пути инопланетники с интересом глазели на нас, но никто не решился остановить моего пушистого диктатора.

Тирс привёл меня к двери, которая открылась, едва мы приблизились к ней.

Видимо, пассажирские каюты мало отличаются между собой, поскольку помещение было копией моей спальни, только в углу стоял какой-то большой металлический куб. К нему и потащил меня медвекотик.

– Мейр, что ты задумал? – не удержалась я от вопроса, хотя не испытывала страха. Я доверяла своему другу.

Тирс издал странное басовитое урчание и куб раскрылся, открывая моему взору удивительную картину: внутри блистая в ярких лучах искусственного освещения искрились и переливались всеми цветами радуги три небольшие кристаллические жеоды. Никогда не видела ничего более прекрасного, но поразила меня даже не красота, а лёгкая тень чуждых моему пониманию эмоций – слишком спокойные и ровные, чтобы принадлежать разумному существу, они лились подобно мелодии, меняя оттенки.

– Это… невероятно! Я читала сегодня о твоей культуре и живых кристаллах, но не думала, что они и правда обладают чувствами. Потрясающе! – восхитилась я, осторожно касаясь переливающейся грани крупного самого «тёплого» по эмоциям камня.