Неандертальский параллакс. Гоминиды - стр. 23
Мэри шла дальше, цокая каблуками по плиткам пола. В коридоре не было ни души. Проходя мимо мужского туалета, она услышала шум спускаемой воды, но это происходило автоматически, по таймеру.
В двери на лестницу были окна из безопасного стекла, с вплавленной в него металлической сеткой. Мэри распахнула дверь и направилась вниз. Четыре лестничных пролёта с бетонными ступенями, каждый опускает её на половину этажа. На цокольном этаже она сошла с лестницы и прошла короткое расстояние по ещё одному коридору. Этот тоже был пуст, за исключением работающего на дальнем краю уборщика. Она дошла до парадного входа, миновала стойки со стопками «Экскалибура» – университетской газеты и, наконец, через двойные двери выбралась на тёплый вечерний воздух.
Луна ещё не взошла. Мэри зашагала по дорожке, миновав несколько незнакомых студентов. Она прихлопнула комара, и тут…
Чья-то рука зажала ей рот, и она ощутила у горла что-то острое и холодное.
– Ни звука, – произнёс низкий хриплый голос, и рука увлекла её за собой.
– Прошу вас… – сказала Мэри.
– Тихо, – отрезал мужчина. Он продолжал тянуть её за собой, прижимая нож к горлу. Сердце Мэри выскакивало из груди. Рука, зажимающая рот, исчезла, и мгновением позже она ощутила её на левой груди; она сжалась, грубо и болезненно.
Он затащил её в какой-то закуток: две бетонные стены смыкаются под прямым углом, а клён закрывает большую часть обзора. Развернул её лицом к себе, прижал её руки к стене – левая рука по-прежнему держит нож, даже обхватывая её запястье. Теперь она могла его рассмотреть. На нём была чёрная балаклава, но это был, безусловно, белый, судя по видимому из-под балаклавы участку кожи вокруг голубых глаз. Мэри попыталась ударить его коленом в пах, но он выгнулся назад, и удара не получилось.
– Не сопротивляйся, – сказал он. В его дыхании чувствовался запах табака, а ладони, сжимающие руки Мэри, потели. Мужчина отнял руку от стены, не переставая сжимать её запястье, а потом снова прижал его к бетону так, чтобы нож оказался ближе к её лицу. Другой рукой он потянулся к штанам, и Мэри услышала звук расстёгиваемой молнии. Она почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
– Я… у меня СПИД, – пробормотала она, зажмуриваясь, словно пытаясь выключить всё происходящее.
Мужчина рассмеялся наждачным злобным смехом.
– Значит, нас теперь двое, – сказал он. У Мэри ёкнуло сердце, но он, вероятно, тоже врал. Со сколькими женщинами он уже делал это? Сколько из них в отчаянии пробовали эту уловку?
Его рука теперь была на поясе её брюк, стягивая их вниз. Мэри ощутила, как разошлась молния, как брюки скользнули по её бёдрам, как его таз и твёрдый как камень напряжённый член прижались к ней. Она вскрикнула, и его рука вдруг оказалась на её горле, сжалась, ногти впились в кожу.