Не зяблик. Рассказ о себе в заметках и дополнениях - стр. 2

>В сентябре 2013 года Надежда Толоконникова, находившаяся тогда в исправительной колонии № 14, где она отбывала двухлетний срок, к которому ее вместе с Марией Алехиной приговорили за акцию их группы Pussy Riot в Храме Христа Спасителя, передала из колонии письмо. Там она писала об ужасных и, главное, унизительных условиях, в которых находятся заключенные в этой колонии. Это письмо меня поразило. Не только как свидетельство, а почти как стихи. Или, вернее, как и то и другое.

>Я тогда написала, что «письмо Надежды Толоконниковой – лучшее литературное произведение, которое я прочла за последнее время». Сегодня я думаю: было ли это правдой? Я смотрю на книжные рецензии, которые писала в то время. Вот я хвалю «Любовь Муры» Николая Байтова, «Перевод с подстрочника» Евгения Чижова. Это хорошие книжки. Во многом недооцененные, так что, вероятно, надо было потратить на их «продвижение» больше энергии. Правильно ли было ставить их и письмо Толоконниковой на одну доску, причем в пользу последнего? Этого я и сейчас не понимаю.

>В статье я привлекаю себе в союзники Корнея Чуковского, который сделал в похожей ситуации то же самое. Это успокаивает. И дает возможность и сейчас – три года спустя после того, как я эту статью написала, – переключиться на главное. На то, что положение заключенных в колонии № 14, да и любой другой колонии с тех пор не изменилось.

Письмо Надежды Толоконниковой из исправительной колонии № 14 – лучшее литературное произведение, которое я прочла за последнее время.

Осознала, почувствовала это я сразу же, как только его прочитала, но сначала мне с этим ощущением было как-то неуютно, что ли. Как будто признание этого текста литературой хоть немного принижает поступок его написавшей и реальные страдания, которые за ним стоят. Но это, разумеется, ложное чувство, чувство, рожденное несвободой, вечной теперешней оглядкой на то, «как тебя могут понять», чувство, уничтожающее возможность прямой речи.

А письмо Толоконниковой – это как раз триумф прямого высказывания. «Я не буду молчаливо сидеть, безропотно взирая на то, как от рабских условий жизни в колонии падают с ног люди. Я требую соблюдения закона в мордовском лагере. Я требую относиться к нам как к людям, а не как к рабам». Написанные там, где они написаны, эти слова – безусловный и настоящий подвиг. Написанные так, как они написаны, – это одно из самых художественно убедительных высказываний последнего времени.

Акция Pussy Riot в ХХС сделала то, что и должно сделать искусство – причем как раз искусство гуманистическое: она сделала окончательно проявленными и всем видными черты сегодняшней действительности. В этом случае – самые отвратительные черты. Можно было сколько угодно повторять, например, «смотрите: жестокость, самодовольство, любовь к деньгам и власти нам прикрывают распятым Христом», и этого почти никто не слышал. «Богородица, Путина прогони» услышали все.