Не жизнь, а роман! - стр. 51
Катя приподнялась на локте и стала разглядывать своего рыцаря. Такой молодой, а его считают уже зрелым и почти стариком. Поперечная складка между бровей во сне разгладилась, обозначившиеся продольные по лбу морщинки стали незаметны, и лицо утратило возраст.
«А он красив и обаятелен, как многие французы», – с улыбкой подумала она.
В дверь тихонько постучали, и Катя выскользнула из-под шкуры, опуская ноги на видавший в своей жизни лучшие времена ковёр, и с досадой посмотрела на размокшие туфельки. Она забыла поставить их к тёплой стене, и они остались мокрыми. Но делать было нечего и, всунув в них ноги, Катя на цыпочках подошла к двери.
— Кто там?
— Манон, – послышался приглушенный голос из-за двери, – сеньора, я принесла воды и завтрак.
Отодвинув тяжёлый засов, она приоткрыла дверь, и управляющая, увидев, что хозяйка не одета, протиснулась, ставя громоздкое ведро у входа.
— Сейчас, сеньора, там стоит Арно, держит поднос с едой, – и снова исчезла, чтобы появиться с подносом.
Пока Бертран спал, Катя перекусила, привела себя в порядок и, оставив туфельки у снова набирающей тепло стены, устроилась в ногах кровати, занявшись рукоделием. Ей надо было подшить немного обтрепавшийся подол высохшей за ночь котты.
— Солнце уже встало? – раздался хрипловатый со сна голос рыцаря.
— Да, – встрепенулась она, оглядываясь на него.
— Что-то я разоспался, – словно прося прощения за допущенную вольность, добавил Бертран и поднялся.
Катя не удержалась и, прикрыв рот ладошкой, улыбнулась. Мужчина в тунике до колена, с немного кривоватыми ногами– то ещё зрелище!
— Вам смешно? – опешил он.
— Вы очаровательны в своей рубахе и только ночного колпака на голову не хватает.
— Я не люблю чепцы, – не задумываясь, ответил он, – у меня густые волосы и они спадают… Сеньора, да вы насмехаетесь надо мною! – вдруг сообразил он, а Катя ещё больше развеселилась, но замахала на него руками:
— Что вы, что вы! Только, пожалуйста, не натягивайте ваше ночное платье спереди, а то порвёте! – и прыснув, отбежала от него подальше.
Бертран не сразу сообразил, что она сказала, а наклонился вперёд, прижал к животу тонкую камизу и широко раскрытыми глазами посмотрел на смелую на язык жену.
— Это… ну, по утрам всегда так… – а потом махнул рукой и стал приводить себя в порядок.
— Манон принесла нам завтрак…
— Церковь не одобряет уединённый приём пищи, – чопорно процитировал кого-то Бертран, отщипывая кусок булки.
— Наша ночь была изумительной, но спокойной и после завтрака мы могли бы завершить благословлённый Богом союз, – вкрадчиво, по-кошачьи мягко и готовая тут же отступить, высказалась Катя.