Не жизнь, а роман! - стр. 36
А ещё отчего-то по-детски горько было за свою веру в то, что этот рыцарь не обманет её ожиданий. Было в нём что-то близкое, симпатичное, но он и так сделал для неё главное, избавил от Отиза, и она не будет думать о нём плохо.
Хотя хочется, чтобы он потом кусал себе локти из-за того, что потерял её и отказался от её предложения! Никогда и никому она более такого не предложит. Даже не догадывалась, насколько это может быть стыдно и унизительно!..
Не попробуешь –не узнаешь! Кому-то это раз плюнуть, а вот ей далось это предложение нелегко. Всегда думала о себе как о большой ценности, которую, к сожалению, не оценили, но это не мешало Кате уважать себя, а тут сделала предложение о собственной продаже!
Легко было планировать пристроиться к знатному человеку, но как дошло до дела, то поняла, что, видимо, мало ей опасности, раз понимает, что больше так никогда не поступит! В конце концов, можно проявить себя в монастыре!
Катюша ушла на приличное расстояние, чтобы перестать надеяться на чудо. Топот копыт напугал её, и она с ожиданием новой напасти тревожно обернулась. Казалось, что рыцарь мчится прямо на неё, чтобы затоптать. Но он обогнал её, слез с коня, подошёл и с некоторым трудом опустился на колено, склоняя голову и складывая обе руки на выставленный впереди свой меч.
— Назовите своё имя, – потребовал он.
— Катерина Дмитриевна Грушевич, – чуть срываясь, но всё же чётко произнесла она, запоздало подумав, что надо было брать девичью фамилию. За столько лет уже забыла, что она Залесская.
— Я, Бертран де Бланшфор беру в жёны Катрин Дмитрич Грушевич, и бог мне свидетель!
Катя безотрывно смотрела на него, не веря своим глазам. Она так часто видела изображения на картинах разных художников как рыцарь стоит на колене перед прекрасной золотоволосой девой. Это было так красиво!
Но ни один творец не мог передать того, что происходило с ней. Дождь лил как бешеный, стуча по кольчуге и железным нашивках Бертрана, сам он был грозен, суров и решителен, а вытянувшаяся в струнку перед ним Катя походила на мокрую птицу, которая почему-то не могла летать. В позах обоих не было ничего лёгкого и светлого, но напряжение, ощущение чего-то важного и нужного было так ощутимо, что Дидье забывал моргать, глядя на происходящее.
— Я, Катерина Дмитриевна Грушевич беру в мужья Бертрана де Бланшфор. Я обещаю быть рядом в горе и в радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии.
Катерина хотела ещё сказать, что будет рядом, пока нужна ему, но не хотела обманывать даже в малом этого рыцаря. Если за ней придут спасатели, она уйдёт отсюда, не задержавшись ни на мгновение! Но пока их нет, она сделает всё, чтобы он не пожалел о своём сегодняшнем решении.