Не жди меня, мама, хорошего сына - стр. 5

– Подполковник Круча. Начальник ОВД «Битово».

Балабакину и вовсе стало не по себе. Что ж он такое совершил, если сам начальник отдела внутренних дел за него взялся?..

– Рассказывай.

Голос у подполковника густой. Баритон, стремящийся к нижним, басовым нотам; звучание мягкое, укачивающее.

– Что рассказывать? – подавленно спросил Сеня.

– Как женщину сбил, расскажи.

– А-а, это…

– У тебя еще что есть рассказать?

– Да нет, нормально все, никаких эксцессов, все, как говорится, шито-крыто! – стараясь скрыть свой испуг, отбарабанил задержанный.

– Шито-крыто, говоришь… А женщину зачем сбил?

– Торопился очень. Красный свет прозевал.

– Куда торопился?

– К девушке, конечно… Если бы вы знали, какая у меня девушка здесь, в Битове, вы бы меня поняли и простили…

– Я тебя и так простил, но закон не позволяет, – усмехнулся подполковник. – А что за девушка?

– Стелла зовут! Золотые волосы, бриллиантовые глаза, рубиновые губы, одним словом, сокровище. Такая любовь, гражданин начальник, такая любовь…

– Девушка у тебя здесь, говоришь, в Битове. А сам ты откуда?

– Ну, из Битова… Родители у меня здесь. Мать, отец… Но живу я в Москве… То есть жил…

– Чего так?

– Финансовые проблемы.

– С кем не бывает.

– Вот и я говорю, что за черной полосой следует белая, – оживился Сеня. – Пройдет печаль, наступит радость, все будет в шоколаде…

– Врешь, – усмехнулся Круча.

– Почему? – забеспокоился парень.

– Слишком гладко стелешь. Да и в тюрьме не может быть белой полосы. Там все в клеточку, без голубой каемочки… Или ты думаешь, что тебе путевку в санаторий за лихость твою гусарскую выпишут?

– Нет, – сник Сеня.

– А что за проблемы, говоришь?

– Да так…

– Финансовые, да?

– Ну да.

– А родители могли денег занять?

– Да нет, они сами без денег сидят. Сестра с мужем работают, но у них снега зимой не допросишься.

– А у кого одолжить можно?

– Ну, есть один человек, одноклассник мой, Петька Воронецкий, у него здесь бизнес небольшой, я его в свое время со знаменитостями знакомил, он у меня в долгу…

Сеню снова понесло, он и сам это понял, и Круча заметил.

– Тпрр! – осадил его подполковник. – Что-то ты разошелся. Скажи просто, что к однокласснику ехал, я пойму.

– К однокласснику ехал.

– Торопился очень.

– Торопился, – завороженно повторял Балабакин.

– Не заметил, что красный свет горит.

– Не заметил.

– И женщину тоже не заметил.

– Был грех, гражданин начальник…

– Ясно. Что туману ты нагнал, ясно! – резко сказал Круча.

Он уже не просто смотрел на Сеню, он тянул из него душу, вместе с подпорками, на которых держалась часть подсознания, создающая ложные образы. Балабакину вдруг показалось, что нет в нем больше способности врать…