Не забудь меня похоронить - стр. 9
Мне сложно было объяснить даже отцу Игорю, что я не хотел идти в семинарию, просто вариантов других не видел. Наоборот, казалось, что после семинарии смогу жить нормально. Что может хоть там меня научат справляться с моим даром. Какой юрфак? Какие речи в защиту кого-то? Да ё-моё, я даже петь мог только в церкви или в воскресной школе! А мне ведь нравилось, я пытался с ребятами играть в группе. Но… ещё со школы помню, как спел «Спи, моя радость, усни», а какая-то тень исполнила мои слова и полкласса заснули. Вместе с учительницей. А я испуганно выскочил из кабинета, и чуть не сшиб старшеклассника с плеером. Он меня не слышал, зато я успел услышать выплёскивающийся из наушников хард-рок. Именно поэтому спустя три месяца на ДР потребовал себе плеер.
С тех пор подпевал только мысленно, хотя гитару папа мне подарил в восемь лет.
Под этот Новый год мы с Ванькой хотели замутить группу. Я сразу сказал, что буду только играть, а не петь. Не помню как, но он уговорил меня на бэк-вокал. Хотя нет, я сам в очередной раз убедил себя «попробовать». В итоге закашлялся, когда спел «Я пытаюсь разучиться дышать», а Ванька вырубился на строчке «ты спишь и не знаешь». Хорошо, что он забыл это происшествие.
Так что я забросил идею петь в группе и старался хорошо учиться. И не сходить с ума. «Жить обычной жизнью», как говорил отец Игорь. Только непросто было.
Голоса демонов заглушала или молитва, или тяжёлый рок. Молитва или Честер Беннингтон. «Богородица Дево радуйся» или In this Moment. Muse или «Отче Наш». Я не мог без наушников, спасибо тому неизвестному парню, что меня не заметил из-за музыки. Лучше Skillet в голове, чем демоны. Потому и выбрал в пятом классе французский вместо английского, чтобы продолжать подпевать Честеру, не понимая всерьёз, о чём песня. Буду понимать – вложу силу ненароком. Можно было начать слушать немцев, к примеру. Или исландцев. Но я просто влюбился в Meteora и Hybrid Theory. Под Numb я очень крепко засыпал. Это, конечно, уже старьё, но… Зашло. Конечно, иногда скачивал новьё (или другое старьё), типа вот нынешнего Black Sabbath, которые продолжали орать из наушников, висевших на плечах.
М-м-м, какой мужчина… вот бы мне его деловое чутьё!
Я вздрогнул. Один голос пробился. Ну вот, стоило снять наушники и прислушаться к реальности, как понеслось.
– Тихо, – сказал я шёпотом, но все равно прозвучало увесисто. Голос исчез. Мне не удавалось убирать их навсегда, но если требовать тишины, то она наступала вокруг меня на время. Только проблема – надо было говорить вслух и вкладывать силу в слова. А незаметно такое не провернешь.