Не выходите замуж на спор - стр. 47
Под веселыми взглядами оборотня и Шмуля я кашлянула, но да — это была моя идея совместить сей неуважительный жест с заключительным словом. Улька так боялась в свое время трупов, что от поднятых мертвецов шарахалась с визгом даже тогда, когда рядом находилась Личиана. При этом само умертвие, что странно, ее пугало гораздо меньше.
Зато теперь наша баньши в очереди на упокоение первая. И даже вон как разохотилась — отправилась гулять по кладбищу, то и дело взмахивая руками и с довольным видом выкрикивая:
— Восстань!..
— Что-то она разошлась, — проворчал оборотень, когда Улька подняла и упокоила штук семь мертвецов, заставив их улечься в одну линию, как солдатиков. — Если что, я их закапывать не буду. Пусть сама возится.
— Поднятое и упокоенное тело во второй раз поднять намного сложнее, — деловым тоном заметил ангел. — Нужно где-то с полчаса, чтобы заклинание начало снова действовать.
— В обычном мире можно сразу! — несказанно удивился фей, обернувшись.
— А здесь нельзя, — спокойно ответил Марти, и на это нечего было возразить. Наш Мир так сильно менял существующие в остальных частях вселенной заклятия, что было еще удивительно, как здесь хоть что-то работало. Та же левитация, к примеру, если господин Эсси не врал, или мертвология, которой наша баньши, кажется, и впрямь увлеклась.
— Уль, ну хватит! — крикнул Василек, когда на площадке перед склепом улеглось пятнадцатое тело. — Может, кто-то еще придет на зачет, а ты им материала не оставила!
Баньши придирчиво оглядела результаты своей работы и довольно кивнула, а затем вернулась к дверям склепа, явно собираясь снова ударить молотком. Стоя спиной к разрытым могилам, она не видела, что там происходит, поэтому первыми неладное заметили мы и беспокойно зашевелились.
— Уля-а-а! — тревожно крикнул Васька, когда самое первое из упокоенных баньши тел снова зашевелилось. — Ты каким заклинанием их упокаивала?
Баньши, не оборачиваясь, пожала плечами.
— Улька! — гаркнули мы уже все вместе, видя, как одно за другим задергались и остальные тела. — Да обернись же! Они шевелятся!
Улька медленно обернулась и тут же выпустила молоток из рук. При виде медленно поднимающихся трупов у нее широко распахнулись глаза, сам собой открылся рот… И я сразу вспомнила, за какие заслуги баньши были так нелюбимы в Преисподней.
Истошный визг, от которого задрожали стены склепа и завибрировали прутья в ограде, был таким громким, что мы одновременно отшатнулись и торопливо зажали уши. Если бы могли, натолкали бы туда ваты, потому что его невозможно было выносить. От него шалела голова, мутилось в глазах и угрожающе натягивались барабанные перепонки. Всего две минуты такой атаки — и любой враг разбит в пух и прах.