Не время для человечности - стр. 52
Новорожденный двойник подошел к человеку, обхватил его череп ладонями и сдавил с чудовищной силой. Когда голова лопнула, монстр склонился над трупом и начал пожирать его, отрывая от тела кусок за куском и закидывая их в жадный провал пасти. Очень скоро от человека не осталось ничего – чудовище поглотило все, слизав даже кровь с земли. Оно содрогнулось и начало биться в судорогах, но уже в следующую секунду какая-то непреодолимая сила рванула его вверх, где оно, распадаясь на огромные жирные молекулы, растворилось в воздухе, чтобы тут же на огромной скорости вырваться из черной дыры в небе над пылающим безумием миром, бок о бок с мириадами таких же метаморфов.
Будь у этих тварей глаза, они бы могли увидеть далеко внизу человека посреди горящего города, пытающегося подняться на ноги и понять хоть что-нибудь из происходящего с ним кошмара, прежде чем он снова сожрет сам себя и вновь вольется в ряды рассекающих небо чудовищ.
Откуда-то снаружи этого живописного пейзажа раздался вскрик отвращения.
Вскрикнул измученный бессонницей человек в майке с дизайнерским принтом из крови и кетчупа, сквозь аккуратно устроившийся на полу между двумя колоннами похожий на омут на поверхности темной лужи разрыв в пространстве разглядывающий жуткую картину бесконечного акта саморазрушения бесчисленного числа существ, которые так некстати когда-то в самый неподходящий момент были злы на себя или недовольны, хотели причинить себе боль или иным способом навредить, что в итоге и привело их сюда, когда обрушились воды.
Человек привычно щелкнул зубами, чтобы сбить пепел с сигареты вниз – туда, в фантазию о вечных муках, пожирании себя, черных молекулах, что были когда-то людьми, странными двоящимися в восприятии ящерами, эльфоподобными котами, ангелами, жадными до чувств людей из чужих миров, и многими другими видами, одинаково павшими жертвами конца света, каким они его узнали. Так теперь в этой вселенной выглядит рождение – и мало что еще может настолько красноречиво говорить о том, кто ее привел к такому состоянию.
Курильщик вспомнил, что его вообще сюда привело – сначала в грезы, затем в секретный птичий штаб, и, наконец, в эту галерею ужасных экзистенций: реальных, возможных, ушедших. Его привело самоизгнание из примерно вот такого же измерения желаний, не столь откровенно уродливого, но тоже пугающе болезненного. И реальность за пределами иллюзии оказалась настолько невозможной для продолжения жизни, что ему удалось в шоке прорваться сюда – что, судя по всему, было не самой простой вещью в мире. Его держали в камере, но затем выпустили, и указали дорогу к белой двери, даже выдав пистолет.