Не время для человечности - стр. 123
– Главное – пытаться чего-то добиться. Да и не все ведь сводится к деньгам.
– Если вы сейчас скажете что-то в духе Джона Леннона, то я не могу обещать, что сумею сдержать порыв неконтролируемой агрессии. У вас там под столом что, мотивирующие картинки для идиотов спрятаны? Что нельзя купить за деньги? Здоровье? Да плевать мне на здоровье. Я вряд ли доживу до того возраста, когда проблемы со здоровьем выходят в жизни на передний план. Семья? Не знаю, должно ли мне быть стыдно за это, но семья меня не слишком-то волнует, потому что идея семьи и отношений между детьми и родителями мне кажется неприятной и даже враждебной для психики. Постоянные ссоры, взаимная неприязнь и даже ненависть, которую уравновешивает только чисто животный инстинкт заботы о потомстве, собственное недобровольное рождение, неизбывное иррациональное чувство долга непонятно за что – как все это может вызывать хорошие эмоции?
– Очень странный взгляд на семью. Это ведь люди, которые всегда поддержат вас, поймут и помогут чем угодно, пожертвуют личными интересами ради ваших. И это, наверное, единственные люди, которые любят вас безусловно, просто потому что вы их ребенок.
– А это разве не условие? Не будь я их ребенком, они бы меня не любили. И не надо про усыновленных детей, прошу вас. В мозгу родителя усыновление просто подменяет нарождение – для большего психологического комфорта. Как вы думаете, почему подростки-сироты не особо пользуются спросом у усыновителей? Потому что у любого самообмана есть предел возможностей. Теперь про “всегда поймут” – да с чего вы взяли? В каких фильмах вы, взрослый человек, этого насмотрелись? Родители и дети постоянно не понимают друг друга, а первые жертвуют своими интересами ради вторых в рамках других своих интересов, менее очевидных и более глобальных. Но они ведь еще и ждут чего-то от вас, требуют чего-то. И страх, а позже – просто нежелание разочаровать родителей очень сильно влияют на людей и их жизни. Представьте такого условного человека, кто искренне ненавидит себя и мир вокруг, потерял всякую веру во что-либо хорошее, по утрам хочет умереть, а к вечеру уже готов убить себя сам, но не может этого сделать, потому что не хочет причинить чудовищную боль людям, сделавшим его жизнь смыслом жизней своих, пусть он об этом и не просил. И он терпит день за днем, никак не решаясь оставить этих странных чудаков наедине со сквозной пустотой в душе, сердце или еще чем-то таком, наедине с ужасом того, что они не смогли уберечь, понять, исправить, просто заметить или воспринять всерьез какое-то роковое искривление оси, вокруг которой они построили половину своей жизни, душа ненависть друг к другу ради того, что теперь поломано и мертво. А они обвиняют его в бесчувственности, безразличии, черствости и еще какой-то несусветной ахинее. Разве может это хоть кому-нибудь нравиться? Непрерывно доказывать свое отношение на деле и все равно выслушивать подобные нотации. У этого условного человека вряд ли будут сплошь радужные представления о семье.