(не)воля - стр. 15

Это пришлось рассматривать тщательно, закинув голову, потому что на первом этаже все окна закрыты железными ставнями, только на втором и третьем открыты и то не везде. Частично оконные проёмы заколочены. От этой убогости дом почему-то напоминал одноглазого пирата, закалённого и пострадавшего в боях. Если на первом этаже окна закрывают насмерть, значит это кому-то нужно. Допустим, чтобы не шастали всякие.

Ну, или для обороны. Это плохая мысль. Её думать нельзя, и так страшно.

Но это - крепость.

Надеялась, что можно войти.

Имелось крыльцо, над ним козырёк железный. Кто-то здесь ковал, потому что козырёк стоял на фигуристых кованых уголках.

Дверь старая, деревянная. На ней, как на грузовике глубокие борозды от острых предметов.

А ручка опять же кованная в виде крупного рогатого быка, и кольцо вставлено в нос.

С интересом рассмотрела неплохую работу. Хороший мастер делал. Взялась за кольцо в носу быка и потянула дверь на себя. Она оказалась очень тяжелой, открывалась со скрипом.

Прямо как ворота у леса: железная дверь обита деревом. Я посмотрела на неё, достаточно толстая.

Из дома пахнуло гнилью и сыростью. Света не хватало. Только и увидела большой холл и лестницу наверх.

Аккуратно переступила порог и тихо матернулась. Но было поздно.

3. 3

3

Через высокий порог переступила и замочила сапог. Ногу назад одёрнула.

Воды по колено, в темноте сразу и не поняла, что помещение затоплено. Дверь шире распахнула, чтобы света больше было. А так и не скажешь, что пол залит. Похоже на тёмную глянцевую плитку.

Полутьма и тишина.

Ладно на пороге постою.

Так и предполагала, стойка регистрации, которую неплохо видно. Запустенье, никаких лишних предметов, и ящик для ключей на стене поломан. Интересно, что стены в общественном месте обоями когда-то были оклеены. Часть содрана, другая часть висела уродливо.

Свет мерклый освещал помещение, падал сверху, со второго этажа над лестничной площадкой.

Из холла со стойкой вверх улетала одна широкая лестница с мощными мраморными перилами. Но мрамор не белый, а серый, зрительно утяжелял и так мрачную атмосферу.

Широкая лестница упиралась в небольшую площадку, от которой разветвлялась, исчезая по обе стороны на втором этаже.

Над лестничной площадкой арочное окно. Под ним большая картина, под картиной сооружение вроде полки на ножках. Видимо в углублении что-то стояло, место для большой вазы или скульптуры, теперь ничего не было.

На картине люди нарисованы. Нужно было бы подойти, рассмотреть.

— Есть кто живой?! — крикнула я больше для себя, потому что эта тишина пугала уже откровенно.