Не вместо - стр. 15
– Дочь, – пытается успокоить меня отец, поднимая руки и будто бы сдаваясь. – Я тебя понял и даже в чем-то разделяю твою позицию. Если исключить тот факт, что университеты придуманы для занятия… другими делами, в общем и целом ты права. Но эти девочки распустили ничем не подтвержденные сплетни, просто сплетни, а вот ты точно не станешь бросаться голословными обвинениями и не успокоишься, пока не выкопаешь на девушек компромат. Ты им навредишь всерьез.
– Но они мне уже навредили, как ты не понимаешь?! – восклицаю я.
Отец тяжело вздыхает и откладывает распечатки, явно не собираясь к ним возвращаться. Значит, точно ждал меня.
– Дело в Майлзе Докери?
Вздохнув, отвечаю:
– Да.
– Ты его любишь?
– Да, – отвечаю я, помедлив.
Я пытаюсь скрывать, потому что безответная любовь – это жалко. Особенно если ты тянешь на главную стерву университета. Но папа знает. И Майлз, думаю, тоже давно догадался. В папе и маме я уверена. Остается надеяться, что и Майлзу хватает такта помалкивать.
– Шерил, видишь ли, в чем подвох: и те, кто занимается в кабинках туалетов вещами, для которых те не предназначены, достойны быть любимыми. А ты надеешься построить отношения с человеком, который якобы способен поверить первой же сплетне о тебе. И даже больше: допуская мысль, что та, которой ты являешься, никогда не устроит твоего избранника. Ты ведь очень сильно изменилась за прошедший год. Ты бросила чирлидинг, стала гнаться за популярностью, оглядываться на чужое мнение…
– Пап, дай мне самой с этим разобраться.
Он обреченно вздыхает и отвечает:
– Конечно, Шерри, дело твое и жизнь тоже твоя. Я просто хочу, чтобы ты знала: ты не в ответе за ошибки Джеймса. Мы с мамой уверены, что вы с ним оба хорошие люди. Тебе не нужно пытаться стать лучше, чтобы тебя любили. Ты хороша такой, какая есть. Для нас и для Майлза. Перешагни этот инцидент и иди дальше.
Я вскидываю на него голову и скупо улыбаюсь:
– Я поняла тебя, папа. Можно теперь мне идти спать?
Он вздыхает и кивает, осознав, что я его не услышала. Но он не все знает. Ослепленный родительской любовью, он не понимает, что я вовсе не хорошая. Больше нет. Теперь я справедливая. И виноваты в этом люди, чувствующие свою безнаказанность. Люди вроде Зака Эммерсона или тех подружек: Тори Браун и Лизы Ньюберг. Они начинают с малого, уверенные, что им ничего не будет за их проделки, и, если вовремя не дать им отпор, повторяют снова и снова, пока не превращаются в настоящих монстров.
Я поднимаюсь к себе на второй этаж, но наверху лестницы останавливаюсь и, помедлив, заглядываю в комнату брата. Мама давным-давно сложила его вещи в коробки, но одну из них я распотрошила и достала оттуда пару кофт. Запах брата полностью выветрился из его вещей, но мне все равно нравится их касаться. Это помогает отогнать сосущее чувство одиночества. Как и просмотр его любимых фильмов или прослушивание его любимой музыки, которая раньше нередко гремела из дома на полной громкости. Джеймс вообще не умел быть незаметным парнем. Как… как Стефан Фейрстах.