Не верь, не бойся, не проси… Записки надзирателя (сборник) - стр. 74
– Ишь, косит под дурака, а жалобы строчить ума хватает, – ехидно подметил кто-то из сотрудников.
– Он не дурак, а психопат, – ворчливо буркнул толстый седой капитан с медицинскими эмблемами в петлицах, – а это большая разница! У нас половина сотрудников психопаты – и ничего, служат.
– Слышите, что доктор говорит? – указал на капитана Сергеев. – Вас, товарищи офицеры, прежде всего самих на предмет вменяемости освидетельствовать нужно… Ничего, скоро мы этим займемся. К нам в изолятор, наконец, врач-психиатр на работу устраивается.
– Сажают, что ли? По какой статье? – хихикнул кто-то.
Сергеев пристально глянул на шутника – маленького усатого капитана, пояснил строго:
– Офицер он, балбесы. Переводится к нам для дальнейшего прохождения службы.
– Значит, сам псих, – вздохнул веселый, похожий на Бармалея капитан и любовно закрутил вверх кончики роскошных, не по комплекции, будто с чужого лица, усов.
– Так что же дальше случилось, старшина? – допытывался Сергеев.
Та растерянно пожала плечами:
– А чо случилось? Да ничо. Вытащили мы этого… подследственного из петли, по щекам похлопали…
– Дубинкой! – вставил усатый капитан и прыснул смехом в кулак.
– Не-е… сапогом! – кровожадно уточнил кто-то.
– Да прям, скажете! Что мы, звери какие-то? – возмущенно покраснела Квочкина. – Ладошкой легонько, он и очухался. Ну, говорит, и дурные менты попались, так и вправду в ящик сыграешь… И спать лег.
– Вылечили! – подытожил Сергеев и обернулся к невозмутимому майору: – Так получается, Чеграш?
Тот оторвался от созерцания потолка, расправил на поясе туго затянутую портупею, пояснил снисходительно, с едва уловимым акцентом:
– Я, товарищ подполковник, двадцать лет в этой турьме работаю. И еще ни один зэк, который суецыдом грозил, не сдох. По-настоящему те вешаются, кто молчит и никого не предупреждает.
– Ладно, садитесь на место, психологи хреновы, – остывая, предложил Сергеев, – объявляю вам обоим устный выговор!
Все вздохнули удовлетворенно, зашептались, задвигали стульями.
– А сейчас, – продолжил начальник изолятора, – слово для очередной политинформации предоставляется майору Барыбину. Чего загудели? Звереете тут, в тюремных стенах, послушайте хотя бы, что в стране, в мире творится.
Тщедушный, с реденькими прилизанными волосиками неопределенно-сивого цвета замполит изолятора майор Барыбин с достоинством прошествовал к низенькой импровизированной сцене «красного уголка» и устроился за обитым кумачом ящиком-трибуной. Раскрыл тонкую картонную папку, извлек ворох газетных вырезок, обвел притальным взором присутствующих.