(не) твоя тайна, или Разбуди мою страсть - стр. 7

Поймав интернет, «Телеграм» мужа начал оповещать меня о новых сообщениях с неизвестного номера, переписки с которым до этого не было. Видимо, Антон замел следы, но вот сообщения и фотографии, которые приходили в течение последних трех месяцев, пока мы жили на заставе, говорили о многом. Например, о том, что моя жизнь — пустышка.

Тонна сообщений о том, как какая-то дамочка скучает по моему горячему мужу, возможно, и не убили бы меня, но вот фотографии теста с двумя полосками, а следом и плоского живота… Именно эти фотографии превратили меня в пустую оболочку. Я не могла сделать ни вдоха, я сидела в холодном помещении огромной армейской комнаты на узенькой шконке, подобрав под себя ноги, и раз за разом пересматривала фотографии чужого женского живота, в котором жил ребенок. Ребенок моего мужа. Такой желанный и необходимый ребенок, который был не моим.

Меня выжгли изнутри, просто не оставив во мне ничего. Это было даже не предательство, это было что-то такое необъяснимое, чему я не способна была придумать название, потому что и думать-то могла лишь о том, что это я такая — несостоятельная, неправильная… Что это я не смогла забеременеть, потому что я ущербная, женщина, которая никогда не станет матерью. Швырнув гаджет о стену, я вытерла слезы и пошла в дежурку. Нужно было срочно поговорить с Антоном, прояснить все — возможно, это кто-то незнакомый, может, это какая-то рассылка для получения денег или еще чего. А я тут в истерике бьюсь.

После того как я попросила ненадолго отойти дежурного, набрала короткий номер для связи с нашей заставой, свет на которой к этому времени уже восстановили. Правда, отключали периодически, но сейчас мне повезло.

—  Прапорщик Курков…

—  Тош, как хорошо, что ты в дежурке.

— Привет, Вика, говори быстро, мы тут зашиваемся.

—  Марина, — спешно протараторила я.

—  Что?

— Марина Спицина, так она подписана в «Телеграм».

—  И что?

—  Ты ее знаешь?

— А что? — осторожно спросил он, а меня словно наотмашь ударили.

—  Не уходи от ответа.

—  Я не понимаю сути вопроса.

—  Она говорит, что беременна.

—  Что?

—  От тебя.

—  Да ну на фиг, — протянул Антон.

—  Тоша?

—  Не верь, Вика, это все гон.

—  То есть ты с ней не спал?

—  Нет.

—  Сто процентов?

— Слушай, Вика, я тебе уже ответил! Что ты начинаешь прикапываться ко мне?

— И ты можешь поклясться здоровьем того нерожденного ребенка? — Господи, прости меня за то, что я сказала такую кощунственную вещь.

— Вика! — прорычал Антон, он всегда реагировал так на любое обвинение, особенно когда был виноват — в таком случае он злился вдвое сильнее.