(не)твоя дочь - стр. 33

Достает корзинку с простыми печеньями и конфетами. Судя по их внешнему виду – оставшиеся еще со времен бабушки.

– Не поверишь: квартиру пришла снимать.

– Здесь? – застывает она, повернувшись вполоборота ко мне. – У нас в доме? А кто тут сдает еще?

– Ты! – смеюсь над ее недогадливостью. Показываю на телефоне номер женщины, с которой договаривалась о просмотре жилья. – Узнаешь?

– Мамин номер, – улыбается Олеся. – В объявлении ее контакты указаны. Блин, вот это совпадение. Бывает же!

– Да я сама в приятном шоке. Так давно не была здесь. Такое ностальжи. Как на минутку в прошлое попасть, учитывая, что здесь ничего особо не изменилось – деревья стали выше, и цветов под окнами прибавилось. А так...

– А так все то же самое. Согласна. Деньги управляющая компания дерет, а так даже лавочки покрасить не может. Ты какой чай пьешь? Черный? Зеленый?

– Какой есть.

Олеся шуршит коробочками, доставая нужную. Сыпет в пузатый фарфоровый чайник горсть заварки и заливает кипятком.

Кухня хоть и небольшая, но очень светлая. За окном колышутся ветки акации, загораживая большую часть обзора двора. Листья шелестят так близко, что можно дотянуться рукой.

У нас была почти такая же квартира. Только на одну комнату побольше.

– Так я не поняла, а что случилось-то? Почему вы съехали и продали жилье? И где ты сейчас? Как? Зачем тебе снимать? С кем?

– Столько вопросов! – смеюсь, двигая к себе чашку с горячим напитком. – Я прям растерялась, на какой отвечать вначале.

– Давай по порядку, – деловито присаживается она напротив.

– Давай. Мне тут нравится, и я остаюсь.

– Это даже без разговоров. Считай, сделка состоялась. Заезжай хоть сегодня. Ты с главного-то не съезжай.

Я тяжело вздыхаю, крутя на столе кружку с чаем. На автомате тянусь за конфетой и выбираю простую карамельку. Малина со сливками.

Мамины любимые.

– Главное сейчас у меня – разорвать имеющиеся отношения с мужчиной. И найти отдельное жилье.

– Разводишься? – хмурится она.

– Типа того. Мы в гражданском браке. Артема помнишь? Я встречалась с ним еще в универе.

– Подожди. Это блондинистый такой тип? С рыжими бровями? Ну-ну, что-то припоминаю.

– Умеешь же ты одним словом описать человека, – улыбаюсь невольно.

Олеся вертится на табуретке, вытаскивая из нижнего ящика пакет с сахаром. Сыпет себе в чай пару ложек и оставляет пакет на столе.

– Вы, по-моему, расходились. Нет?

– Да мы и жить-то по-человечески не жили, – вылетает неосознанно.

Я замолкаю на минуту, прокручивая события прошлых лет. Вытаскивая их из памяти, как старые замшелые вещи из темного чулана.

– Тю-ю, я тебя не узнаю. Наша звездочка, умница-красавица Яна – и не состоялась в личной жизни? Ты меня пугаешь, мать. Что он такого сделал, чем взял тебя, что ты переступила через себя? – точно угадывает кривую моей жизни подруга.