Не твоя девочка - стр. 38
Дура! Что ты несешь? Этот козел издевается над тобой, он нагло вошел в ванную, когда ты была раздета и так беззащитна, тискал в доме, где спал твой муж, а ты еще извиняешься?!
— Я спокойно отношусь к женским капризам, — ответил Макс, чем окончательно добил мою самооценку.
Капризам?! Сукин ты сын!
— Выйди отсюда. Это моя комната и тебе здесь делать нечего, ещё кто-нибудь увидит, слухи пойдут...
Внезапно Макс оказался рядом и прижал меня к стене. Зарылся лицом в волосы и впился губами в шею... я попыталась оттолкнуть его, но он шумно вдохнул и еще плотнее прижал меня своим телом. Так сильно, чтобы я почувствовал его желание.
Господи, что я делаю? Это так опасно и так желанно одновременно, что, кажется, именно поэтому еще больше возбуждает.
— Уйди, — я усилием воли оттолкнула его от себя, на что он, как всегда, усмехнулся. Других выражений на его лице я практически и не видела.
Макс отошел на два шага и все еще тяжело дышал, и я понимала, что ему тоже нелегко дается это отторжение.
Шах и мат, сукин сын!
Наконец он отдышался и, как ни в чем не бывало, спокойно произнес:
— Расслабься, детка, я по делу. О чем ты говорила с Ушаковым?
Как-будто это не он только что пытался меня трахнуть в моей же собственной спальне!
Я демонстративно запахнула халат, поправила волосы, не спеша отвечать. Прошлась к окну. Во дворе залаяли собаки, свет от фонаря освещал дорожку перед домом, по которой двое влюбленных нежно держась за руки, неспеша брели своим путем. Счастливые...
— А почему я должна перед тобой отчитываться? — спросила, не оборачиваясь.
— Потому что я правая рука твоего мужа и мне нужно знать все, что происходит в его окружении. Не переживай, он в курсе.
Лучше бы ты рассказал ему, как чуть не трахнул его жену. Пару раз.
Хотелось ответить именно так, но я взяла себя в руки (боги, как часто мне приходится это делать), и посчитала, что в принципе ничего секретного в том, что я говорила Ушакову, не было.
В итоге я передала нашу беседу со следаком, естественно, без подробностей, на что Макс удовлетворенно кивнул.
— Хорошо. Если будет еще приставать, веди себя естестве...
— В смысле, веди себя? — перебила я, — А у меня есть причины делать что-то другое? Я никак не могу понять, что вам всем от меня надо и в чем вы меня подозреваете?!
Макс снова в два счета оказался рядом, но на этот раз не для того, чтобы прижать меня к себе и нагло облапать. Он приблизился к моему лицо и тихо прошипел:
— Будь осторожна... Макс всегда все знает и все видит. И твоя мнимая болезнь — не повод тебя не подозревать, а скорее наоборот. Подумай об этом, детка.