Не только ракеты: путешествие историка в Северную Корею - стр. 16

). Потом – борьба функционеров, подвизавшихся в аппарате Коминтерна и занятых тем, что на современном жаргоне называется «освоением грантов».

Затем были непрекращающиеся свары внутри созданной в 1925 г. собственной компартии, закончившиеся тем, что за три года сменилось четыре ЦК, а в 1928 г. Компартию Кореи (единственную в своем роде) даже не выгнали из Коминтерна, а официально ликвидировали. Точнее, Коминтерн указал, что ни одна из фракций, претендующих на то, чтобы представлять корейских коммунистов, которые больше борются друг с другом, чем с японцами, и даже не гнушаются выдавать им «идейных противников», не может и не имеет морального права называться партией в классическом, марксистко-ленинском смысле этого слова. К 1937 г. наиболее известные представители корейского коммунистического движения так старательно рыли друг другу яму, что на фоне поисков врагов народа они попали в общий расстрельный ров.

Реальный опыт борьбы с японскими оккупантами был в основном у корейских коммунистов, локализовавшихся в Северном Китае и Маньчжурии. Вместе со своими китайскими товарищами (большинство корейских коммунистов после ликвидации собственной партии вступили в КПК) они организовывали в этом регионе, где проживало более 1 млн корейцев, партизанские отряды, которые противостояли японцам более-менее успешно. Одним из молодых командиров таких отрядов был человек по имени Ким Сон Чжу, взявший в середине 30-х гг. псевдоним Ким Ир Сен.

Конечно, в последующее время вокруг партизанского прошлого Кима было сломано немало копий, так как южнокорейская пропаганда активно пыталась дезавуировать его заслуги. Однако Ким действительно попортил крови японцам больше, чем иные командиры, а в 1937 г. даже совершил рейд на территорию собственно Кореи, атаковав городок Почхонбо. После этого в генерал-губернаторстве у него появилась репутация национального героя, а японцы для борьбы с ним создали специальное карательное подразделение.

Впрочем, перед началом Второй мировой японцы провели основательную «зачистку» партизан в Маньчжурии, и те, кто остался жив, были вынуждены уйти на территорию Советского Союза и интернироваться там. Ким Ир Сен с остатками своего отряда перешел советскую границу одним из последних (если не самым последним), после чего закончил офицерские курсы и проходил службу в так называемой 88-й бригаде в селе Вятское, состоявшей из бывших китайских и корейских партизан. Там он дослужился до командира батальона и показал себя хорошим офицером и природным лидером, который при этом не имел никакого отношения к фракционной борьбе «старшего поколения», сгинувшего к этому времени в мясорубке сталинских репрессий.