(не) Суррогатная Мама - стр. 30
С Ольгой у нас начались скандалы, мы вновь перестали разговаривать. И, наверное, я, как и Ольга, стал бы появляться дома только глубокой ночью, днём пропадая на работе, вечер и ночь зависать с парнями в клубе Алексея, поглощая крепкие напитки, а утром снова в офис, и так по кругу. Но от этого меня спасла Полина. Не знаю, чем и как, но она притягивала меня к себе, меня тянуло к ней словно к магниту. Мне хотелось постоянно быть рядом, видеть, как она непроизвольно с заботой поглаживает круглый животик и замирает с улыбкой на алых от природы губах, когда малыш пинает её в руку.
Слышать её мягкий и спокойный голос, наблюдать, с каким аппетитом она поедает все сладости, которые я покупал только для неё, так как Ольга вечно сидит на диете, и сладкое для неё табу. С Полиной я стал сдержанней, это даже заметил Гошан, мой друг и начальник моей безопасности в одном лице. Я часто ловил заинтересованные взгляды парней из моей охраны на Полине и внутренне зверел, при этом внешне оставался спокоен, держал себя в руках, боясь напугать девушку, в случаи если начну при ней лишать парней их глаз.
Все девять месяцев я сгорал от нетерпения взять на руки своего ребёнка, я молился и надеялся больше никогда не услышать тех страшных слов, что произнесла мне Ольга два года назад. Но, видимо, судьба решила иначе.
Снова срочный отъезд, из-за которого мне пришлось оставить Полину одну. Уезжать совершенно не хотелось, но выбора у меня не было, пришлось ехать.
Тревожный звонок моего телефона раздался в ночи гостиничного номера, на дисплее высветился номер жены. Внутри всё похолодело от плохого предчувствия.
- Оля? – хрипло ответил на звонок, и в ответ снова услышал горькие слёзы и ужасную новость, только теперь она звучала чуть по-другому и принесла боль вдвойне.
- Ру-у-уся-я-я, мы потеряли их, потеряли-и-и, - рыдание, смешанное с завыванием из-за громкого динамика, эхом разносилось по номеру, - их не смогли спасти, нашего малыша и Полины больше нет, - прорыдала жена.
- Я выезжаю, - всё, что смог сказать, и отключил вызов.
- Рус, - раздаётся голос друга, вырывая из воспоминаний.
Поворачиваю голову в его сторону, смотрю вопросительно.
- Мы на месте, - кивает головой.
Перевожу взгляд в то направление, в которое указал мне друг, и замечаю через лобовое стекло здание с огромной вывеской «Центр репродукции семьи». В груди печёт, переступать через порог этого здания нет никакого желания. Нет. Вру. Желание есть, и оно не самое хорошее, но безумно манящее. Хочется разнести этот центр по кирпичику, превратить его в руины и погрести под ними ту, что не спасла двоих дорогих для меня людей.