Не стать упырём. Зло из глубины веков - стр. 23
– А этот? – голос её собеседника зазвучал раздражённо.
– Этот не в счёт, потому что с ним просто не было никакого выбора! – уже по-настоящему зло отрезала женщина, начав наступать на спорящего с ней мужчину. – Теперь же, раз уж так получилось, нам лучше взять его к себе! Тебе до сих пор это непонятно?!
– Ладно, Гира, ладно! Ты, конечно же, права. Пусть остаётся.
С этими словами он махнул рукой в сторону лежавшего на полу трупа и медленно пошёл вдоль стены в самый дальний угол грота, что-то едва слышно бормоча себе под нос. Если бы только что названная Гирой женщина прислушалась, она без труда бы тогда разобрала:
– Что же это всё-таки за грот? И как мы сюда попали? Ведь убивали нас явно не здесь…
Однако, женщина уже повернулась к притихшим у стены молоденьким девушкам.
– Алла! Екатерина! Мы идём наверх.
Через несколько минут, все четверо, один за другим, переглянувшись, неведомо как «вошли» в одну из каменных стен того грота, так, словно последняя была не из камня, а из какой-то плотной дымки, после чего, едва только последний из упырей в ней скрылся, в один миг погасли все четыре горевших там факела.
3. Снова в миру
Дверь Руслану открыла мама. Видно, разглядела в глазок, что это позвонил в неё её собственный сын. Её обычный домашний халат был надет поверх ночной рубашки, волосы накручены на бигуди, а лицо было очень сонным. Весь её вид говорил о том, что Руслан, как это бывало раньше не раз, своим звонком поднял её из постели.
– Опять ключ забыл? – недовольно пробурчала мама, разворачиваясь, чтобы уйти в свою спальню продолжить смотреть сны. – Есть если хочешь, на кухне на плите в сковороде я тебе плова оставила. Сам разогрей.
Руслан отметил, что Алла сказала ему правду – мама вела себя так, будто Рус всё это время был жив-здоров и в их семействе вообще в последнее время ничего не происходило.
Зевнув, мама направилась к себе в комнату. А Руслан… Не захотев идти на кухню, – голода почему-то совершенно не чувствовалось, – он направился прямиком в ванную. Ужасно хотелось как можно скорее смыть с себя всё – и мельчайшие частички кладбищенской земли, если таковые на нём ещё оставались, и до сих пор не покидавший его сырой и затхлый запах его собственной могилы, о которой теперь не хотелось и вспоминать, и даже сами воспоминания о недавно пережитом кошмаре.
А потом… Потом, конечно же, поспать. В его удобной и уютной постели. Под тиканье висевших на стене часов, в мягком полумраке, создаваемом ночником. А там, глядишь, всё это и окажется просто кошмарным сновидением, привидевшимся ему ни с того ни с сего.