Не солите хвост дракону - стр. 18
«Оданн, если оставить всё, как есть, у нас есть хоть полшанса на успех? – чёрный с проседью волк отрицательно помотал головой, старательно пряча от родственницы полный боли взор жёлтых глаз. – Значит, других путей для меня не существует. Волчья Луна, я принимаю твой дар во имя памяти о тех, кого мои родичи отправили в Царство Ушедших задолго до назначенного Арокасом срока. Это будет вира за то, что натворил Азар Арван и те, кто развязал эту бессмысленную войну. Ратль умирает. Это видно даже самым твердолобым из представителей обеих сторон».
«Надежды почти не осталось, Эрика. На этих Тропах, по крайней мере, никто не навредит тебе, пока ты будешь постигать мудрость нашего рода», – ладони женщины, которые легли на плечи воительницы были сухими и приятно тёплыми.
Точно она ещё была живым созданием из плоти и крови. Потом запела сильным глубоким голосом. Перед глазами у девушки сначала всё обесцветилось. Мир состоял из белого, чёрного и всех оттенков серого. Очертания окружающего тоже стали иными. Нос уловил буйство разнообразных ароматов, а остроконечные ушки старательно ловили малейшие оттенки буйствующих вокруг звуков. Древняя кровь пела в такт каждому удару сердца.
Грациозная чёрная волчица сделала несколько неуверенных шагов, привыкая к четырём лапам вместо двух ног. В медно-зелёных глазах появилось насмешливое выражение, когда она представила, как на подобные перемены может отреагировать прохвост Скарокас. Задрав морду к равнодушным ко всему творящемуся в этом мире небесам, Эрика исполнила свою первую песню, славя Полнолуние. Как и все в её очень древнем роду.
Аканх мягко мерцал в призрачном свете луны, похожий на дорогой ошейник, а не на ожерелье, которым, по сути, и был. Учитывая, что фаэри считали себя одним целым, такого кичливого отношения людей к пресловутой Чистоте Крови они так и не смогли понять. Подобное поведение оказалось выше их понимания.
Под лапами воительницы проносились мили и мили древнего пути. Две чёрные тени безмолвно неслись, точно плетью возничего, подгоняемые острым осознанием того, что надо спешить. Иначе для всех уже будет слишком поздно что-то менять. Ветер свистел в ушах Эрики, но ей казалось, что она слышит голоса ушедших родичей.
«Тебе будет нелегко, дочь моя. Особенно потому, что ты имела глупость привлечь мало того, что внимание дракона, так ещё и редкостного прохвоста Скарокаса, – девушка с досадой поморщилась, понимая, что мать её, Вайолет, как всегда, была абсолютно права. – Ты сделала правильный выбор, Эрика. Правда, на этом пути придётся не только исправлять многие ошибки, не только твои, но и ломать вековые устои. Яростно сопротивляться будут и люди, и фаэри. Война оставила от их разумов только обугленные развалины милосердия и здравого смысла. Будь готова проявить лучшие бойцовские качества волков, в том числе и устойчивость к подчиняющей разум магии», – впервые в жизни воительница ощутила что-то, сильно напоминающее почти панический страх.