(Не) сокровище капитана - стр. 25
– Какая страсть, – снова ухмыльнулся Блад. – Боюсь только, сейчас я не в силах оценить ее по достоинству.
– Замолчи! – рявкнула я, сама себе удивляясь. – Как ты вообще сюда дошел?
В холодном свете осветительных шаров губы его казались синими.
– Всем существом стремился к тебе, сокровище мое. – Капитан снова закашлялся, на губах появилась кровь.
– Убью! – прошипела я. – Своими руками задушу! Нашел время шутки шутить!
– Когда еще смеяться, как не предвкушая встречу с высшим судией, тем более что он – тот еще шутник. – Его рука поднялась, потянувшись к моей щеке, и упала. – Но на последний дар меня еще хватит.
Последний дар? О чем он?
– Чтобы тебе греха на душу не брать.
Ах, вот о чем он! Нет уж, я жить хочу.
– Обойдусь, – буркнула я, разрывая на нем рубашку, почему-то совершенно пропал страх, голова работала быстро и четко.
Блад, конечно, не джентльмен и обошелся со мной неблагородно. Но, если подумать, я пыталась его зарезать и била всерьез, просто он оказался быстрее и ловчее. В наказание он мог бы просто убить меня на месте или отдать своим людям. И, как ни крути, он – моя единственная защита от таких, как покойный ныне меченый. С одним я смогла справиться, но с пятью дюжинами – или сколько их там осталось после боя – нет. Так что встречу капитана с высшим судией придется отложить… если, конечно, я смогу сделать все правильно.
Отец гордился, что все четверо его детей росли здоровыми и крепкими и дожили до совершеннолетия. «В нашем роду сильная кровь», – любил повторять он. Только дело было не в крови. А еще он не понимал, почему матушка сама навещает заболевших слуг и регулярно объезжает наши земли, взяв меня с собой. Но леди полагается проявлять кротость и милосердие к низшим сословиям, так что он лишь недоумевал, но не запрещал.
Есть вещи, о которых мужчинам нельзя говорить. Вроде лунных дней или магии, что дарована женщинам. Или знаний, без которых бессильна любая магия.
– Не бойся. – Блад снова закашлялся. – Больно будет недолго, и лучше так, чем…
– Да перестань ты болтать и не мешай думать! Подождет твой судия, от него еще никто не уходил!
Вот она, рана между ребер, широченная, с мою ладонь. Это чем же его так ткнули? Кровь пузырится по краям, когда воздух с шумом вырывается из груди. Судя по расположению – сердце не задето, впрочем, иначе он бы сюда не дошел.
Заживлять раны мне приходилось, правда, не такие. Я накрыла ее ладонью, словно пытаясь удержать воздух в груди Блада.
– Это не поможет, – слабо улыбнулся он.
– Типун тебе на язык! – повторила я любимое выражение нашей кухарки. – А еще говорят, женщины болтливы!