Не смей меня касаться. Книга 3 - стр. 46
– Хорошо, Андрей Анатольевич, можешь идти.
– Саш… я понимаю, сейчас очень сложная ситуация, но держись…
– Постараюсь… Да иди ты уже… – стал весьма нелюбезно выпроваживать начальника безопасности, мне хотелось остаться одному, с детства не любил, когда меня жалели, было в этом что-то унизительное.
Начальник службы безопасности вышел…
Расправил смятые фотографии… Танечка, девочка моя красивая, Роза моя упрямая… Зачем ты со мной так?! Почему, черт возьми, лучезарно и счастливо улыбаешься ему, а не мне? Я ведь тебя люблю, Таня, как никого и никогда. Даже в юности не было такой одержимости. За твою улыбку готов землю зубами грызть, умереть, кажется, готов, лишь бы моя Андалузская леди была довольна. А ты забыла меня через какую-то пару месяцев. Сашка, ты олух… большой олух, принимающий желаемое за действительность! Не было никакой любви с ее стороны… так, небольшая увлеченность, о которой она благополучно запамятовала, когда на горизонте появился более достойный по ее представлениям мужчина. Потому что за любовь обычно борются, а не помогают ее утопить в дерьме. Танька, но разве можно забыть те искры, что сверкали между нами?! Прекрасную бакинскую сказку? Та-а-анька…
Странно, в малой переговорной Елены Сергеевны, когда я целовал Андалузскую красавицу, я совершенно точно чувствовал ответную реакцию с ее стороны… Пусть на секундочку, но моя Роза снова была во власти огня между нами. Ага, а затем, она опять послала меня лесом, полем и другими эротическими маршрутами… лишь бы, не дай бог, не вымараться об такого недостойного человека. Возможно, ощущаемый мной ответ– всего лишь физиологическая реакция женского тела, никак не связанная с чувствами. Поцеловал бы ее кто-то другой, и она точно также завелась, а потом, придя в себя, точно так же дала ему в рожу. Все это время Таня упрямо твердила, что между нами все кончено, мне нет никакого прощения… А я продолжал надеяться, не хотел верить ее словам, упорно продолжая мечтать, что все еще возможно… только надо держаться к ней поближе и периодически мозолить глаза. Женился на этой суке-прошмандовке ее сестре… лишь потому, что моя Роза считала такой поступок ответственным и благородным. Впрочем, если быть честным, не только поэтому, хотя именно Танины слова были отправной точкой всей этой фатальной глупости. Но все равно в ее прекрасных глазах я гад ползучий. Гад, кто ж спорит. Но ведь гадов тоже любят. Любовь она либо есть, либо ее нет. Видимо, Сашка, как ни горько это осознавать, нет… и никогда не было.
Через час раздался стук, в кабинет вошел Андрей Анатольевич.