(Не)сдаться императору - стр. 23
Паренька, который упал под ноги моего коня, тут же погрузили на телегу, туда же ссадили детей и побросали какие-то мешки. Пешком до города людям оставалось идти около дня, к завтрашнему утру они доберутся, если не будут останавливаться на привал. Подумав, велел выделить им несколько факелов и предпочел еще отдалиться.
Когда мы уехали далеко вперед, заметно подобревшая матушка отчего-то решила вернуться к моему вопросу.
– О заключении договора ничего сказать не могу. О принцессе Войцехе ты, пожалуй, знаешь побольше меня. Впрочем, стать ее союзником будет довольно просто: что бы ни случилось, не поворачивайся к ней спиной и не делай резких движений, тогда вы сработаетесь.
Мне только и оставалось, что сдавленно поблагодарить в ответ на столь загадочные «советы», которые я ненавидел выслушивать и почти никогда не пытался разгадывать. Интересно, эти рекомендации мать получила от Мирэкки или просто услышала, как мои люди меж собой называют регента «королевской коброй»?
Войцеха
Дождь моросил уже вторые сутки, я промокла до самых костей и давно скучала по ледяному ветру севера, который хоть и имел свойство обжигать лицо, но редко умудрялся забраться под теплую местную одежду. В полдень крыши столицы показались над унылой равниной, почти лишенной деревьев.
Я привстала на стременах, но ни столбов дыма, ни криков, ни разъяренной толпы не увидела. Значит, дела идут сносно. Ну или горожане вымерли от голода – как повезет.
Серый старый замок, лишенный какого бы то ни было изящества или украшений, возвышался за стеной в дальней части Эндоры. Перед ним текла ленивая, обмельчавшая за долгие столетия река, с другой стороны – той, которую я сейчас видеть не могла – пологий холм переходил в резкий обрыв.
Над серыми стенами, сложенными из добротного камня, низко нависало не менее серое небо. Казалось, шпиль самой высокой башни вот-от зацепит очередное облако, оно прольется нескончаемым потоком ливня и потопит эту «непреступную» крепость к бездне. Мне даже этого хотелось, очень сильно, но облака торопливо неслись по небу, подгоняемые порывами сырого ветра, и чуда не происходило.
Эндора встретила тишиной и косыми взглядами. В городе, состоящем из бесконтрольно выстроенных рядом со старой крепостью домов, прямых улиц нет, и стража, предупрежденная о моем возвращении, выстроилась вдоль самого удобного маршрута на случай, если вдруг кому-то вздумается еще раз попытать счастья и напасть на меня. Впрочем, таковых не находилось: зеваки стояли вдоль дороги, провожая опустевшие обозы хмурыми взглядами исподлобья, иногда слышались детские выкрики, за последней телегой бежала шпана в попытке отыскать в ней еду, но в целом город производил впечатление удручающее и казался как никогда пустынным. Оно и неудивительно: во времена голода все, кто мог работать на земле, вернулись в деревни – если было, куда возвращаться. Кто побогаче – уехали «по торговым делам», кто победнее не видели смысла в том, чтобы тратить силы и разглядывать женщину, которая пробудет у власти от силы месяц.