Не счастья ради. Руководство по так называемым предварительным практикам тибетского буддизма - стр. 14

Разумеется, все мы, даже богатые, иногда испытываем уныние и отчаяние, и, быть может, бывают моменты, когда мы ощущаем сильное желание отказаться от всего, что предлагает этот мир. Но это не истинное переживание «ума отречения», поскольку больше связано не с отречением, а с усталостью и скукой, и зачастую является знаком того, что мы, будто избалованный ребенок, которому надоели его игрушки, отчаянно нуждаемся в переменах.

Джамгон Конгтрул Лодро Тхайе сказал, что если в глубине души вы продолжаете верить, что какой-то крошечный уголочек сансары мог бы быть полезным или даже мог бы дать окончательное решение всех ваших мирских проблем, то вам будет чрезвычайно трудно стать подлинным искателем духовной истины. Верить, что трудности жизни каким-то образом разрешатся сами собой, что всё плохое исправимо и что в сансаре есть нечто достойное, чтобы за него бороться, – значит сделать практически невозможным воспитание в себе подлинного, всепоглощающего желания практиковать Дхарму. Единственное убеждение, которое для практика Дхармы по-настоящему работает, заключается в том, что страдания сансары не имеют никакого разрешения и что её невозможно исправить.

Эту точку зрения легко принять, когда мы думаем о смерти, которой большинство людей боится больше всего. Рождение же, наоборот, вызывает совсем другую реакцию. Ведь именно рождение мы связываем с надеждой и перспективой лучшего будущего, не так ли? Но возвышенные существа, такие как великий индийский ученый Нагарджуна, так не думали. Нагарджуна считал, что рождение внушает такой же ужас, что и смерть, потому что оно знаменует возвращение в сансару, что страшит практиков Дхармы ровно в той же степени, что и физическая смерть.

В своём «Письме к другу» Нагарджуна говорит:

Чрезвычайно важно понять, что какой бы благополучной ни казалась наша мирская жизнь или хотя бы малая её часть, в конечном счёте она обманет ожидания, потому что в сансаре абсолютно ничего