(не)счастье на мою голову - стр. 43
Я всегда любила жить здесь, и даже когда Юра предлагал переехать в столицу за возможностями, отказалась. Мы живем в предгорье, у нас шикарная река, лес, потрясающе чистый воздух за городом. Столько мест для пикника и прогулок, что можно каждый день выбирать новый маршрут, и за год ни разу не повториться. А что в столице? Загазованность, парки и торговые центры. Вот и все развлечения. Чтобы выехать в рекреационную зону, надо тащиться около ста километров.
Самолет набирает высоту, и главный инструктор командует о готовности. Андрей подходит ко мне и помогает встать. Пристраивается сзади и соединяет нашу экипировку, надежно фиксируя меня перед собой. Не упускает возможности слегка сжать мое бедро, хоть и знает, что я едва ли чувствую этот жест.
Через несколько секунд мы делаем шаг из самолета.
Перед самым выходом страх затмевает восторг, и даже проскакивает шальная мысль прервать прыжок. После рождения детей во мне так сильно развился инстинкт самосохранения, что в какой-то момент он даже перерос в легкой формы фобии. Например, я начала бояться высоты. Не до паники, но, скажем, если у меня есть шанс избежать риска оказаться на высоте, я готова на все, чтобы так и сделать. И этот прыжок - он как преодоление себя и своих страхов. Но, как говорят, страшен только первый шаг. Потом, когда ты оказываешься в воздухе, бояться уже поздно. К тому же, страх может помешать насладиться видами.
Задрав руки, я позволяю ветру трепать мои щеки. Восторженный взгляд блуждает по шикарным окрестностям. Мне хочется кричать и визжать от восторга, но в воздухе это практически нереально. Так что остается только улыбаться и чувствовать, как, раскрывшись, парашют дергает нас вверх. А еще… мощное чувство доверия к мужчине за спиной. Вот откуда оно взялось? Благодарность за то, что не дал на игре покалечить моего сына? Глупость какая. Но вот инстинктивно я ощущаю это доверие. Такое чувство немного пугает, однако в тоже время помогает мне расслабиться и просто наслаждаться полетом.
- Когда скажу, подогнешь ноги! - слышу голос Андрея.
- Ладно! - выкрикиваю в ответ, не желая спорить.
Приближаясь к земле, я бросаю последний взгляд на горы в отдалении, а потом по команде Борзого поджимаю ноги и позволяю ему затормозить нас, когда мы касаемся грунта.
Андрей отстегивает парашют, выпутывает меня из ремешков. А мне хочется одновременно скакать, танцевать и рыдать навзрыд. Когда последнее желание перевешивает, я оставляю Борзого разговаривать с главным инструктором, а сама отхожу в сторону. Обнимаю себя руками, глядя на огромную равнину, поросшую травой. Пытаюсь не плакать. Дышать глубоко, чтобы успокоиться. Понятно же, что эти мощные чувства вызваны всплеском адреналина. Но мне внезапно становится очень жаль себя за то, что я не позволяла себе быть счастливой. Не позволяла расслабляться, отпускать контроль и просто жить. Да, мне просто было некому отдать бразды правления, но как же, черт побери, тяжело тянуть все на себе!