(не)счастье на мою голову - стр. 31
Пока разговариваю с пиццерией, окидываю взглядом здание. Сердце колотится, как ненормальное. И почему-то очень неловко встречаться с Андреем. Как будто он по моим глазам прочитает, что я позволяла ему в своем сне. Это так глупо, что даже не смешно. И все равно мне страшно увидеть его.
Получив подтверждение заказа, я кое-как перекладываю коробку в одну руку, прячу телефон и, сделав глубокий вдох, захожу в здание. Поприветствовав, ресепшионист провожает меня в другую часть здания. Потом выводит на улицу, и я начинаю улыбаться. Оказывается, за зданием есть отличная поляна. Точнее, кусочек земли, засеянный газонной травой. На нем расположены несколько столов со скамейками, сверху над которыми натянут навес.
- Вчера доставили ваш заказ, и Андрей Витальевич распорядился, чтобы развесили шары.
- Спасибо, - улыбаюсь шире.
По периметру действительно развешены заказанные мною шары, и выглядят они потрясающе красиво.
Ставлю на стол коробку и, повесив рюкзак на плечи, разворачиваюсь к девушке.
- Пойду принесу из машины посуду и фрукты.
- Вам помочь?
- Спасибо, я справлюсь. Там всего одна сумка. Я все расставлю и подойду к вам оплатить. Посчитайте пока, хорошо?
- Конечно, - кивает она и скрывается в здании.
Примерно двадцать минут у меня уходит на то, чтобы подготовить одноразовую посуду и нарезать фрукты. Накрыв их пищевой пленкой, оставляю на столе, а сама иду на ресепшен.
- Вы принимаете карты? - спрашиваю, доставая из рюкзака кошелек.
- Ваш заказ уже оплачен.
- Я не про шары, - улыбаюсь. - Я хочу оплатить сам праздник.
- Я про праздник и говорю, - мило улыбается девочка, а вот я начинаю хмуриться.
- В каком смысле “оплачен”?
Первая мысль: Агата оплатила. Но она бы мне сказала. Вторая вообще невероятная: Ровинский наконец раскошелился и что-то сделал для ребенка. Но это абсурд, потому что у Ровинского, кроме голой задницы, ничего нет. Тогда что все это значит?
- Андрей Витальевич сказал, оплачено.
- Ах, Андрей Витальевич сказал…
Я стараюсь не показывать администратору свое негодование, потому что она не виновата в том, что Андрей Витальевич сует свой нос куда его не просят.
- А где я могу его найти? - спрашиваю, выжимая из себя все дружелюбие, которое аккумулировала годами. Любовно взращивала в себе, зная, что когда-нибудь найду этому навыку применение.
- Он сейчас инструктирует ребят. Вы можете подождать на поляне для празднования. Они скоро пройдут через нее на полигон.
- Поняла, спасибо.
Выхожу на улицу и глубоко дышу, чтобы справиться со своими эмоциями. Прямо сейчас я готова выцарапать Андрею Витальевичу глаза за то, что ставит меня в положение должника, которое я с некоторых пор просто ненавижу. С меня хватило долгов мужа, чтобы во мне навсегда стойко выработалась аллергия на это слово.