(не)рабыня для шейха ада - стр. 68

Наконец, усевшись, мы покатились на рынок.

Любопытство, как говорится, не порок, и я отодвинула край материи, коей была обтянута кибитка, чтобы полюбоваться на местные достопримечательности, но тут же получила от кальфе по рукам.

— Ой! — застонала я, потирая ушибленное место.

— Образумься, игбал, — укоризненно посмотрела на меня женщина. — Не дай всевышний, тебя кто увидит, потом будешь стоять около позорного столба с исполосованной спиной, и это не худшее, что теперь может произойти с тобой.

Халифа замолчала на самом интересном месте и, как я поняла, продолжать не собиралась.

— А что может быть хуже, Халифа? — ласковым голосом спросила я женщину.

— Рабство, — убийственным голосом ответила она.

Я не смогла удержаться и рассмеялась в голос.

— Халифа, а кто же тогда мы? Мы и есть рабы, или нет, рабыни, — отсмеявшись спросила ее.

— Молчи, игбал, молчи, — приложила она палец к губам. — А вдруг тебя кто услышит! Я тебе про другое рабство говорю, дитя, — она помолчала. — Сейчас приедем, увидишь, о чем я.

Я резко осадила свое настроение. Думала, кальфе что-то путает или пытается запутать меня, но видимо, говорит вещи, о которых не только наслышана.

Халифа уже смотрела куда-то сквозь меня, и по ее взгляду казалось, что она далеко ушла в прошлое.

Я прикрыла глаза. На самом деле, после отдыха и восстановления сил я поняла, что мне здесь нравится, и даже если я сейчас лежу в своем мире в коме, то почему бы не воспользоваться столь живыми сновидениями и не провести здесь интересно время. Сам настрой очень много значит, и я даже воспряла духом, когда осознала очевидные мысли. Все сомнения ушли. Надо жить и наслаждаться данным моментом. Тем более, оказаться во дворце Шейха, это еще нужно постараться придумать такое. Просто буду себя вести тихо, не высовываться, а там, глядишь, и все наладиться. Чем хуже-то сейчас моя жизнь, чем была? Да ничем. Здесь я игбал Шейха. Хоть в нашем мире это и не так уж престижно — быть любовницей, но в этом мире все по-другому, и статус фаворитки повелителя не так уж плох. А сердце в груди все равно не на месте. Чего-то ему не хватает, чего-то просит. От каждого лишнего шума бьется, как птичка, пойманная в клетку.

Может, это Хельга? Что-то хочет мне рассказать, предупредить меня, но не могу ее услышать. Не могу ее понять. И в душе поселилась такая тоска, что хоть вой на луну.

— Хельга, проснись, — меня кто-то трясет за плечи.

Я распахиваю глаза. Халифа.

— Тебе что-то приснилось?

Я провожу рукой по щеке. Влажная. Вот как, успела, значит, задремать.

— Халифа, мне нужно с тобой поговорить, — решилась я все-таки на разговор.