(не)рабыня для шейха ада - стр. 13
— Охерительно узкая дырочка, я тут первый, да? Да, бл@ть, я первый…
Грязные словечки оказываются к месту, чувствую, как к сокровенной точке приливает кровь, и она начинает пульсировать, пытаюсь сосредоточиться именно на этих ощущениях. И да, мне это удается, с радостью осознаю, что с губ срывается первый стон, и кажется, боль в заднем проходе отступила на второй план. Нет, она никуда не делась, но будто уменьшилась в размерах.
Яростно растираю клитор, волны возбуждения всё приливают и приливают, я даже начинаю ловить кайф от острых размеренных толчков Дмитрия позади меня, переключаюсь мысленно на эту часть тела, пытаясь распробовать ощущения, и громко вскрикиваю.
Оказывается, есть в этом нечто приятное, похабное, острое, напополам с болью, но есть…
— Да-а-а, — выдаю неожиданно для самой себя.
Выгибаюсь еще больше, слышу, как он матерится, обзывая меня последними словами. Плевать, может, я сейчас и веду себя как самая развратная шлюха, но это слишком желанно, чтобы лишиться такого наслаждения. Вскрикиваю и прошу его ещё быстрее, ещё глубже, захлебываюсь от собственного крика, заглушающего его стоны, чувствую, как меня трясёт и разрывает оргазм, разом полыхнувший по двум точкам. Мгновением позже и он громко рычит, выпуская внутрь горячую струю, и наконец прижимается к моей мокрой от пота спине.
— Вот это кайф, — вылетают слова из его рта.
Он медленно достает свой член из моей попы, и меня еще раз пробивает волна оргазма, снова сотрясая мое тело.
— Еще раз повторим?
Меня будто облили холодной водой.
«Нет, нет, не сегодня», — пытаюсь сказать ему, но из моих уст вырывается невнятное мычание.
Он поднимает меня за шею и прижимается к губам долгим поцелуем.
— Не волнуйся, крошка, не сегодня, — он оглаживает мою грудь, больно при этом сжимая соски, — на сегодня ты перевыполнила норму, — заглядывает мне в лицо, а я смотрю в его глаза, которые горят, словно адское пламя. — Признаюсь честно, не ожидал.
Он отпускает меня.
— Давай, одевайся. Я отвезу тебя домой, а то в таком состоянии ты максимум, что сможешь сделать, это сойти с порога.
Я понимаю, что он прав, мое тело болит, а особенно попа, все движения заставляют чувствовать, что во мне будто побывал танк. Я сажусь в кресло.
— О-о-о, — вырывается из меня стон.
— Извини, крошка, — Дмитрий натягивает боксеры, — но ты сама виновата, я просто не смог отказаться от такой сладкой узкой дырочки, кою ты прячешь между своих стройных ножек.
Я бы могла покраснеть, но стыда как не бывало. На самом деле, мне нравятся эти новые ощущения. Они меня волнуют, и мне немедленно хочется побыть с собой наедине. Я стараюсь максимально быстро, насколько это позволяет мое состояние, одеться, и, не надевая туфли, уже через долгих десять минут стою в полной готовности.