Не потревожим зла - стр. 22
Журналисты вдруг уставились с каким-то нездоровым хищническим интересом, а Люк приглашающе улыбнулся.
И они словно очнулись от долгого сна. Вопросы и обвинения посыпались как из рога изобилия.
— Почему в ваших текстах присутствуют депрессивные или даже суицидальные мотивы?
— Вы понимаете, что оказываете на подростков пагубное влияние?
— Ваша популярность стабильна из года в год. Чем вы за нее платите?
— Своей печенью, — умудрился вставить он.
Вспышки слепили…
— Вам не кажется, что в вашем творчестве наступил кризис?
— Мне постоянно что-то кажется. Возможно, надо перестать пить… Кто знает, что я еще увижу?
— Значит, у вас снова проблемы с алкоголем?
— Люк, а что насчет наркотиков? Говорят, вы проходили реабилитацию…
— Все-то вы знаете!
Они по-рыбьи открыли рты, и их физиономии покраснели. Ох, что после сегодняшнего понапишут…
«Вот что вы на самом деле думаете. Вот что на ваших языках. Вы просто ждали повода, чтобы спросить. Ну, я вам тогда отвечу».
— Вы не уважаете свою музыку и не очень-то, судя по всему, цените фанатов. Не боитесь так профукать их лояльность? — спросил еще какой-то корреспондент.
Но его тут же перебил другой:
— Не кажется ли вам, что ваш образ страдающего вампира уже не актуален?
— Какую из современных рок-групп вы можете назвать своей достойной заменой?
— Никакую. К сожалению, другие тоже играют дерьмо, — снова ляпнул он. — Слышали, коллеги? Вы все лабаете жуткий отстой, потому что копируете меня! Выражаясь математически, вы — дерьмо в квадрате, а может, даже в кубе!
Анри на полном серьезе пытался отодвинуть Люка от микрофона, но тот вцепился в него намертво, с удовольствием ожидая возможности выстрелить очередным провокационным ответом.
— Вы ругаете собственную музыку из кокетства или таким образом у вас выражается комплекс неполноценности?
В его глазах запрыгали чертовы искорки, а губы подрагивали. Он сдерживался, чтобы не засмеяться во весь голос. Анри менялся в лице, как хамелеон, и наконец подал кому-то знак.
Микрофоны просто вырубили.
Сам продюсер вскочил с места и истерично провыл:
— Конференция закончена, всем спасибо! Люку надо готовиться к концерту!
И он шустро вытолкал его прочь, а тот уже и не сопротивлялся — видно, наскучило. Фотографы помчались следом, ослепляя друг друга вспышками, и Люк на миг застыл в дверях, послав им очередную дьявольскую улыбку. В его лице промелькнуло что-то пронзительное и незабываемое.
Двери гулко захлопнулись, и воцарилась разочарованная тишина. Только кто-то все еще щелкал непонятно что, видимо, на автомате.
Журналисты могли ругать Люка, но камеры любили его и не хотели отпускать.