Не пара - стр. 27
– И Вам, Вячеслав Борисович.
Палец зависает над кнопкой. Я готова уже нажать, чтобы поднять стекло.
– Зато завтра точно не опоздаете. Будет сложно, когда спите под дверью ресторана.
Вот ведь язвительный какой. Или тоже вегетарианец? Поэтому так быстро разобрался с той скандалисткой. Нашлись общие темы.
– Удивляюсь, что вы не спите здесь. Смысл ехать на какие-то шесть часов, чтобы вернуться сюда же ни свет ни заря?
– Вам кто-нибудь говорил, что с Вами тяжело, Аксинья? Вы… – вдох, смешок. Опускает глаза и резко их поднимает. На меня уставился и сверлит теперь ими, будто расстрелять хочет.
– Осторожнее, Вячеслав Борисович, а то я решу, что Вы в меня влюбились.
– Ч-что? – не говорит, а громко восклицает. Брови летят вверх.
Скрещиваю руки на груди. Слова уже обратно не воротишь. Сказала, не подумав. Ну какое влюбился?
Потом «Ларгус» ладонями ударяет по моей двери, как бы отталкиваясь, и идет к своей машине.
Следом слышу тихое:
– Мажорка, блядь.
Ч-что?!
Задыхаюсь. И уверенно слышу акцент.
Хочется выйти и высказать ему еще что-нибудь яркое такое, что встрепетнет его нервы. Пройтись по ним пушистой щеточкой для смахивания пыли. Они наверняка ею заросли. Почему, как вы думаете, он такой спокойный?
И спрашивается, зачем подходил?
Завожу двигатель, жду, когда машина прогреется, только тогда включаю обдув. Сразу становится теплее, и я могу уже снять шубку.
«Ларгус» позади остается на месте. Я не вижу лица водителя, но знаю, куда он смотрит. Еще и сталкер, блин!
Спустя десять минут готова выйти и спросить, что же ему нужно. И если продолжит так стоять, то лучше пусть откроет мне ресторан, и я заночую там.
Но Слава меня опережает и снова выходит из звезды отечественного автопрома. Цвет у нее еще такой странный, как просроченный шоколад.
Слава не стучит по машине, а я опускаю окно без всяких промедлений. Теперь вновь греть салон.
– Дайте угадаю, у Вас сломалась машина, поэтому Вы стоите здесь и не можете уехать?
– Нет, – коротко говорит.
– Тогда в чем дело? Говорите, а то у меня салон стынет, а бензин нынче дорогой. Да и зарплату мне еще не выдали, приходится экономить. Вы в курсе, что я заправляюсь «92»? Вам должно быть стыдно.
Лепечу. Но это от волнения. Слишком долго на меня смотрит босс, а о чем думает, не могу понять. И молчит, молчит… Незаметно растираю запястья.
– Сегодня Вы можете переночевать у меня, Аксинья.
Тон официальный. Или нейтральный.
И это меня задевает больше всего. Лучше бы уехал.
– Ну уж нет, – посмеиваюсь.
И так жалко себя становится. Меня «Ларгус» зовет к себе!
Еще месяц назад я спала на матрасе, изготовленном по индивидуальному запросу, на шелковом белье цвета «шампань». Вечером у меня была ванна с пеной, а шампунь не из отеля, а настоящий. Made in fucking Italy!