Не отвергай босса, опасно! - стр. 53
В общем, четыре дня для меня были ещё тем испытанием на прочность: он привозил меня на работу, забирал с неё и обязательно при встрече и прощании целовал так, что у меня мозг плавился. Я выходила из его машины на ватных ногах.
Его забота тоже удивила — я ожидала, что он начнёт меня уговаривать сплавить дочь на вечер кому-нибудь, чтобы он мог получить желаемое, но нет, оказалось, что для него дети — дар небес и они важнее наших желаний. Он готов потерпеть, потому что Алиса нуждается во мне. Приятно, но не верю.
И кстати, ужин нам готовит его личный повар. Калагов считает, что я устаю на работе и вечером должна уделять внимание ребёнку, а не торчать на кухне. Так что товарищ начал обрабатывать меня с удвоенной силой. Больше не было угроз, а сплошные забота и нежность, которая постепенно превращалась в страсть. О том, что сны с его участием стали регулярны, я молчу. А как может быть иначе, ведь после его поцелуев я становлюсь словно пьяная. Такого я не испытывала никогда в жизни!
Он же тоже еле сдерживался, было видно, что ему с каждым разом становилось сложнее меня отпускать, но сдерживал себя. Да и я, если говорить начистоту, решила — пусть хоть маленький кусочек удовольствия получу и сохраню его в памяти. Ведь уверена, что такого я больше не испытаю никогда. Таких, как Калагов, единицы. Эх, если в моей жизни не было Сергея, не знала бы я, что мужчинам верить нельзя, тогда был бы шанс. Но я усвоила урок, да и отношения наши с Калаговым начались не с романтики, а с оскорбления и угроз. Так что предположить, что будет дальше, не составляет труда. Сергей, в сравнении с ним, блоха, которую Калагов раздавит и не заметит. И всё равно я наслаждалась каждой секундой, когда он ласкал меня. Эти ощущения останутся со мной на всю жизнь. Даже боль внизу живота, которая возникала после всего этого, не омрачала. Я понимала — всё это физиология, так должно быть.
Побег пришлось совершить не через три дня, как планировали, а через пять — путёвок на нужную дату не оказалось. А с мамой отчима я всё-таки помирилась, рассказала ей всё как на духу. Ругалась она, конечно, долго, дурой заслуженно меня называла, спрашивала, почему ей не позвонила. Как ей объяснить, что стыдно было? В общем, поворчала она немного, но согласилась через две недели выехать в санаторий и побыть там с правнучкой сколько нужно. Я была счастлива, что хоть с этой проблемой разобралась — как оказалось, моя судьба ей небезразлична. Я даже тихо плакала от счастья в ванной, чтобы дочка не видела.
Лизины подруги оказались замечательными девушками, они помогали мне всеми правдами и неправдами. Соня пришла ко мне в таком наряде, что я её даже и не узнала. Отсмеявшись, я познакомила её с Алисой, и девушка с дочкой сразу нашли общий язык, хотя неудивительно — Соня же психолог. Как оказалось, дети — её страсть, она надышаться не могла на Алису, в её взгляде было столько... любви, но иногда проскальзывала и боль. Странно, почему она не вышла замуж и не родила ребёнка? И почему в её взгляде видны отголоски какой-то трагедии? Но спрашивать не стала. Захочет — сама расскажет.