Не отпускаю тебя (завещание) - стр. 26
Рита задумалась. Хорошие воспоминания? Хорошие... Что ж, может, это и сработает.
Мысли неохотно сменили направление и углубились в прошлое, а потом через силу начала рассказывать. Только чтобы дед отстал и не доставал ее. А потом как-то сами собой вспомнились школьные годы. И да, она к концу обеда даже улыбалась.
- Вот видите, Риточка, - вы простите старика, что я так вас называю, - как много хорошего осталось.
Слишком уж хищный у него сейчас был взгляд. Или ей показалось. Но волшебство рассеялось. Вернулись тоска, давящее чувство вины и страх перед будущим. Рита помрачнела и стала собираться:
- Простите, Сергей Иваныч, спасибо, что потратили на меня время, но мне уже пора.
И просто сбежала.
И не видела, как этот милый дедушка смотрел ей вслед.
***
Васильев на обед так и не пошел.
А Рита, возвращаясь, чуть не столкнулась с ним. Когда она проходила мимо его кабинета, он внезапно открыл дверь. Возникла неловкая пауза.
Все ощущения вернулись мгновенно, нахлынул непонятный страх. Она опустила глаза и просто кивнула. Васильев сухо кивнул в ответ и, как ей показалось, неприязненно оглядел ее с головы до ног. А потом вернулся в кабинет и с шумом закрыл дверь.
Ее словно ошпарили. Секунду еще она стояла там, потом на негнущихся ногах пошла в отдел.
А он раздраженно думал: какого черта она отводит глаза?
***
Эта мимолетная сценка не осталась незамеченной.
Пожилой мужчина в тот момент как раз был в коридоре и видел все нюансы. И улыбка у него в тот момент была странная.
9. глава 9
Три дня прошло как в вакууме. Рита старалась как можно меньше показываться шефу на глаза, сидела в своем углу как мышь, склонив голову и пряча глаза. Честно говоря, она больше всего боялась, что этот красивый, жгучий чужой мужчина догадается о ее чувствах. И уж совсем недопустимой была мысль, что он, не дай Бог, узнает о ее тайных наклонностях. Господи, какой будет позор... Это дурацкое состояние уже становилось нестерпимым, и Рита даже начала подыскивать себе другое место работы и разослала резюме.
В последнее время ее еще страшно нервировал Коротков.
Он все норовил проявить участие, посочувствовать. И все это вроде бы невинно, но так навязчиво. А ее от этих его потуг охватывало тихое бешенство. И ведь не пошлешь, человек старается помочь. Приходилось кивать, благодарить и терпеть.
Было и другое. Маргарита часто ловила себя на мысли, что уже почти и не думает о Костике. А если и думает, то не как о мужчине, которого любила и потеряла, а как о чем-то, что она просто проглотила. Становилось обидно и тошно, зло брало на себя. Что ж она, совсем бесчувственная, что ли? Еще и полгода не прошло, как Троепольцев умер, а она...