(не) отец двух близняшек - стр. 13
Я горько усмехнулась.
– Прости, Лекс, я – не из тех, кто унижается и что-то выпрашивает. А ты ясно дал понять, что ничего серьезного тебе не нужно. Когда сбежал от меня.
Наши взгляды буквально сошлись в поединке. Одинаково твердые, упрямые. Никто не оправдывался, никто и не принял бы оправданий. Лекс сдался первый. Тяжело вздохнув, он посмотрел в сторону спорткомплекса. На дверь, за которой скрылась наша дочь. Точнее, одна из наших дочерей. Но об этом сообщать я точно не собиралась!
Если Лекс узнает о том, что у нас близняшки, у него точно окончательно сорвет крышу. Так что я решила пожалеть психику бедного новоявленного папаши. И свои нервы заодно. Ведь в глубине души я чувствовала: Лекс – опасный хищник, и за то, что у него отобрали сразу двоих детей, он мог бы отомстить со всей яростью.
«Это не его дети, – жестко отрезала я про себя, пресекая любой писк совести. – Это я растила их все эти годы. Даже Рада со второго этажа, которая с ними иногда сидит, имеет на них больше прав, чем он!»
– Мне нужно все обдумать, – наконец выдавил Лекс. – А потом мы встретимся и решим, что делать дальше.
– Мы не будем ничего решать, – я сверкнула глазами. – Ты просто исчезнешь из нашей жизни, и все будет, как раньше!
– Я имею право видеть свою дочь! – он стиснул кулаки, и во взгляде сверкнул мстительный огонек. – Любой суд это подтвердит.
– Ты не посмеешь! – прошипела я.
– Лучше не проверяй, Лара, – покачал головой Лекс, глядя предельно серьезно и пристально. – Встретимся вечером в «Адель» и все обсудим.
– Это ты так на свидание приглашаешь? Очень своеобразно, – презрительно фыркнула я и для большего эффекта тряхнула волосами.
Лекс протянул руку. Он заправил прядь мне за ухо, и пальцы прошлись по контуру лица. Медленно, плавно, почти искушающе. Особая, расчетливая ласка в сочетании с жестким взглядом. Напоминание, что мне не спрятаться. Слегка наклонившись, Лекс горячо и зло прошептал в губы:
– А это не приглашение. От приглашения можно отказаться. А ты потеряла право выбора в тот самый момент, когда решила скрыть от меня дочь.
***
Настоящее имя Рады знали разве что в паспортном столе. Для всех же она была «Радмилой, гадалкой в седьмом поколении», как раз за разом именовала себя в местной газете.
Объявление с взлохмаченной тетенькой, водящей руками над хрустальным шаром, выходило раз в неделю где-то между рекламой цветочного магазина и похоронного бюро. В итоге, у Рады был стабильный поток клиентов: подозрительных жен, отчаявшихся разведенок и суеверных дяденек, у которых все не ладилось, потому что теща – ведьма.