Не оскорбляй босса, опасно! - стр. 27
Весь вечер мучился вопросом, ну не могло меня так враз переклинить на девчонке! Затем решил: пересплю с ней и потом решу, что делать. Тут ещё утром, в семь часов, позвонили, и выяснилось, что обладательница найденного паспорта умерла в больнице после автокатастрофы. А вот это уже стало интересно, сказал копать дальше. Как оказалось, можно было выяснить быстро, она это или нет, посмотрев у неё шрам после операции на почке. Вот это мне под силу, как взлетим, посмотрю, но предварительно напою её чаем с сюрпризом, после него два часа она в отключке проведёт. А я заодно проверю шрам и не только его, так как не доверяю никому, кроме себя — нужно убедиться лично, что она не тронута.
Утром, приехав в аэропорт, вижу всё туже картину — эта мелкая шалава обнимается всё с тем же программистом. Меня затрясло от бешенства, пришлось вмешаться и остановить её обжимание. Мы направились к борту моего самолёта, я ушёл чуть вперёд, чтобы не видеть её, пока не приду в норму. Но никак успокоиться не мог, чувство звериной ярости сжигало всё изнутри, состояние такое, что крушить всё на своём пути готов. Котлетки она, бля… потеряла, скоро, сука, ты свободу потеряешь!
Сели в самолёт, она как мышь забилась в угол и смотрит на меня своими испуганными глазами. Суча лицемерная!
— А вы не скажете, где мои вещи? — несмело спросила она.
А я ей мысленно в ответ: «Ещё раз рот откроешь, и без тех, что на тебе, останешься!»
— В багажном отделении, — всё-таки взяв себя в руки, я ответил максимально спокойным голосом.
— Там же холодно?! — заволновалась она.
— Не переживай, ничего с ними не случится, — еле сдерживаясь, ответил.
— Да бог с вещами, там же Мишкины котлетки! — испуганно воскликнула.
Не нужно было ей про котлетки напоминать, ой, не нужно! И уж точно не стоило говорить, что они от этого ублюдка!
— Да хоть папы римского! — не сдержался я, а затем вновь взял себя в руки и сбавил обороты. — Сейчас я попрошу стюардессу принести нам чай, а потом, как выпьем, она вам принесёт пакет.
— Хорошо, — немного успокоилась она и уставилась в иллюминатор самолёта.
Смотри, даже на меня смотреть не желает, пава. Губки поджала, обиделась. Да мне похрен на её обиды! Пусть молит бога, чтобы я успокоился, иначе будет действительно повод обижаться. Ну ничего, покапризничай немного, пока ещё можешь. Сейчас ты чаёк с сюрпризом выпьешь, и я проверю тебя, а там решу, как с тобой поступить!
Только мы взлетели, дал стюардессе добавку к чаю для своей Мышки. Пока та готовила сюрприз, я решил её немного разговорить.
— Елизавета Сергеевна, вы слишком напряжены, боитесь летать? Если да, то не стоит, мой самолет в отличном состоянии.