Не ныряйте с незнакомых скал - стр. 8
Ну вот. Довёл себя до изнеможения. Бросил тренажёр. Зря мать говорит, что я не занимаюсь. Я занимаюсь. Я и вправду стараюсь делать это, когда её нет дома.
Потому что параллельно движениям я рычу, кричу и плачу. Плачу, кричу и рычу. И прочее. Кто же захочет, чтоб его крики и вопли были слышны?
Сколько лет?
Сколько лет мне понадобится дёргать руками? Или даже (не смею представить!) ногами? Ноги-то совсем никакие… деревянные… худые… безжизненные ноги. (Да, надо попробовать напрячь живот. Ещё раз. Ещё. Больно… Больно… Больно…)
Сколько лет? Но главное – будет ли во мне и со мной всё так, как раньше?
Интересно, полезно ли для здоровья ежедневно задавать себе одни и те же вопросы, не имеющие ответов?
Всё.
Больше нет сил. Сходил в качалку, теперь пора расслабиться. Принять душ, потрепаться с ребятами, пообниматься на выходе с девчонками… Сходить попить пивка или в пиццерию, съесть «маргариту»…
«Маргарита, ведь ты не забыла…» Дурацкая песня. Всегда привязывалась ко мне в пиццерии.
Ах да… После всего – на новенький байк, и вперёд, по шоссе. И чтоб второй номер обнимал тебя и прижимался сзади… И чтоб ветер в лицо… Ну и так далее…
Я мечтал о байке и много раз заводил разговор с мамой, чтоб она мне выделила финансы на его покупку. Мама не соглашалась. Боялась, что я разобьюсь.
Но всё это было давно. И неправда.
В другой жизни. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.
Глава 5
Незнакомая скала нашла меня в Карелии. Мы окончили одиннадцатый класс, сдали ЕГЭ, отгуляли выпускной.
Перед тем как плотно засесть за подготовку к экзаменам в вузы, поехали в Карелию, на спортбазу, на семь дней. Родители разрешили.
Не знаю, как отпускают своих отпрысков другие родители, но моя мама…
Надо отдать ей должное: она не хотела меня отпускать. Она вообще меня отпускала с трудом, всюду и всегда. Я же у неё единственный. Свет в окошке. Но в этот раз она как-то особенно сопротивлялась. Может, и вправду что-то чувствовала.
Мне пришлось пустить в ход всё своё умение убеждать. Не то чтобы я рвался в эту Карелию. Просто… Просто накануне у нас с Маринкой… Короче, у нас с Маринкой, или с Марой, получилось остаться наедине, и всё такое прочее. У меня до этого была только одна полудетская проба. Так, считай, ничего особенного. Но с Марой…
Ох, Маринка!..
Даже если бы мать не пустила, я всё равно бы поехал в эту Карелию, я сбежал бы туда, потому что туда ехала Маринка. Потому что там мы могли остаться вдвоём без всяких условий и условностей, без родителей, и вообще… Мы могли там быть вместе. И были. Два дня.